— Где ж мне быть, — откликнулся Верещагин из-за ее спины.
Как и остальные детективы, он вышел на крыльцо и с каким-то особенным удовольствием вдыхал морозный воздух. Желтый свет фонарей, резкие сине-черные тени на белом снегу, и дальше справа, за высокими деревьями золотистое сияние улиц и домов курорта — Алекс знал, что и эта картинка останется в его памяти надолго.
— Госпожа Редфилд, — окликнул Буало. — А Вангенера искать не будем уже сегодня?
— Ну, почему же! Сейчас попробуем, минут через десять — пятнадцать. Немного уляжется взбаламученное магическое поле. Можем пока вернуться в бальный зал и посмотреть, какие, так сказать, материальные следы оставила деятельность хозяйки дома.
В зале все оставалось по-прежнему — ровно горели светильники, валялась на полу серебряная чаша, в воздухе чувствовался запах хвои и озона, только не было на эстраде четверых неудачливых заклинателей. Алекс подошел к чаше, хмыкнул, покопался в кармане куртки и достал перчатку.
— И что ты такое?
Он поднял посудину, покрутил в руках; камень блеснул красным в лучах ламп. По позолоченному ободку бежал причудливый орнамент; присмотревшись, Верещагин понял, что это надпись на каком-то из восточных языков — фарси, урду, аль-арабийя. Языков этих он не знал, увы…
— Как, вы говорили, назывался предмет из коллекции Кармаль-бека, который так и не нашли? — спросила Лавиния, с интересом разглядывая тонкие узоры на серебре.
— Чаша Шехзаде. Думаю, вы правы, это она и есть. Правда, в каталогах коллекции ни разу не упоминалось, что данное изделие может иметь ритуальное или магическое значение…
— Могли не знать, — пожала плечами госпожа Редфилд. — Многие артефакты проявляют свою природу только в определенных условиях. А могли, кстати, и скрывать… Боюсь, этого мы уже не узнаем, а вот информацию о том, что являет собою этот артефакт, нужно поискать. И надпись перевести было бы неплохо… Пожалуй, я знаю, к кому с этим обратиться, но это уже завтра. Сейчас попробуем найти Вангенера, и спать, время уже заполночь!
— Давайте вы положите чашу в свой пространственный карман, — попросил Алекс. — Неспокойно мне как-то.
Аура инженера Вангенера в радиусе двух километров не прощупывалась.
— Больше взять не могу, — с огорчением сказала Лавиния. — Это вам не в Степи, горы экранируют. В Валь де Неже и рядом его нет… Живого, во всяком случае.
— Думаете, мог погибнуть?
— Не знаю… Опытный лыжник, погода нормальная видимость абсолютная была весь день. Если он ушел куда-нибудь на неразработанные трассы, поломаться мог, конечно… Мишель, не знаете, фрирайдом Вангенер не баловался?