Позвонил он и президенту Нацбанка Сухезадову, убедившись в удивительной тупости этого человека, явно не понимавшего, что служит он не России, а иностранным институтам влияния, таким как Международный валютный фонд, Всемирный банк развития и Фонд стратегических инициатив Европы, деятельность которого была направлена на удушение экономики России. Как такие люди умудрялись проникать во власть в стране, Смоляр терялся в догадках. Хотя как-то нынешний глава Администрации президента признался ему, что от многих подчинённых с удовольствием избавился бы, но коррумпированная система продвижения чиновников опирается на идиотов. И эта система никогда на сдавала «своих». Например, в России можно было легко сесть в тюрьму на семь лет, украв банку консервов, и получить условный срок, украв сотни миллионов, а то и десятки миллиардов рублей.
Последним в списке системных помощников Смотрящего, на которых опирался прежний «поводырь» России, был российский олигарх Деримович, владелец сталелитейных заводов, зарубежных спортивных футбольных клубов и российских игровых зон. Человек этот был очень непрост в общении, нередко участвовал в благотворительных акциях, слыл театралом и любителем литературы, и договориться с ним о совместной деятельности было трудно. Тем не менее рулил он своей отраслью в русле рекомендаций зарубежных «экспертов» и о развитии России, особенно в части внедрения новых технологий, не думал. Ни гравитационный двигатель, ни термоядерный реактор, ни квантовые компьютеры ему были не нужны. Он и так имел всё, позволяющее ему жить с комфортом, в том числе яхту, суперджет и ВИП-бункер в Уральских горах на случай ядерной войны.
Слыл он ещё ёрником, способным припечатать метким словцом любого бюрократа или корреспондента, и нередко точно характеризовал представителей коррумпированной до мозга костей российской элиты. Заявив однажды, что в России больше восьмидесяти процентов населения живут на доход меньше прожиточного минимума, он вызвал гнев либералов у власти, однако сумел избежать судебных исков.
Это его концепт управления страной обсуждался в соцсетях полгода, и Смоляр, ознакомившись с ним, понял, что с этим «хозяином жизни» надо держать ухо востро. Он вполне способен был выкинуть коленце и сыграть на руку Комитету защитников Отечества, смело заявлявшему о себе последние два года.
Стратегия же господина Деримовича укладывалась в несколько строк.
Коронавирус, по его мнению, являлся экзаменом для бюрократии. Ни одна бюрократия цивилизованного мира не сдала зачёт по коронавирусу, так как рациональное мышление чиновников, в том числе отечественных, провалилось. Поэтому после пандемии Деримович предлагал ввести следующие незыблемые принципы бытия: меняться должны не люди, а институты. Бюрократии дать алгоритм, а народу общину. Чиновникам – систему социального доверия, народу мораль. Богатым – соответствующие налоги, труженикам – хозяйство. Массе – равенство и социальные перегородки, элите – самоограничение и дисциплинированный энтузиазм. И наконец справедливость – это благо, которое должно быть выше любого права личности. Не человек для общества, а общество для человека.