Я с сожалением осмотрелась. Очень живописно, хотя и чересчур претенциозно. Множество редких цветов, кусты подстрижены как под линейку, фонтаны, статуи – как раз в духе леди Хэлкетт-Хьюз.
Гроувер кашлянул.
– Мисс, а как вы справляетесь с паутинным клещом? Никак он мне не поддается!
– О, – встрепенулась я. – С помощью аммиака. Только не забудьте…
Роуз появилась, когда мы успели обсудить множество садовых тонкостей и даже немного поспорить. Мистер Гроувер настаивал, что азотного удобрения лучше куриного помета нет и быть не может, мне же пришлась по душе мочевина. Эффект тот же, зато никакой вони.
Племянница остановилась поодаль, нервно теребя оборку на груди. Она была бледна, под прекрасными голубыми глазами залегли тени.
Я тронула ее за плечо.
– Милая, все в порядке?
– Что? – вздрогнула она. – Да, наверное…
И вновь умолкла.
– Ну, я пойду. – Садовник хлопнул себя по колену и нахлобучил на голову кепку. – Дел невпроворот. Бывайте, мисс! Приятно было поговорить. И это, если что, заглядывайте. На чашечку чаю, кхе-кхе.
Роуз проводила его удивленным взглядом.
– Тетя Мэри, как тебе это удалось? Говорят, он даже с леди Хэлкетт-Хьюз не всякий раз заговаривал!
При имени леди ХХХ на ее посветлевшее было лицо вновь набежала тень.
Я взяла Роуз за руку и усадила на скамейку под липой.
– Роуз, дорогая, инспектор тебя обидел? Угрожал?
– Что ты, тетя! – Она слабо улыбнулась. – Напротив, он был очень вежлив. Только задал несколько вопросов…
Она прикусила губу, став похожей на обиженного ребенка. Я села рядом, обняла Роуз за плечи и спросила мягко:
– О чем же?
– Спросил, была ли леди Хэлкетт-Хьюз против моего брака с ее сыном.
Мне стоило большого труда сдержать вздох.
– И что ты ответила?
– Правду. – Роуз пожала худенькими плечами. – Что леди Хэлкетт-Хьюз, конечно, возражала, но Родерик обещал, что со временем она смягчится.
Скорее бы ад замерз.
Вслух я сказала лишь:
– Вот как…
– Кажется, он мне не поверил, – упавшим голосом заключила она.
Несмотря на недостаток жизненного опыта, дурочкой Роуз не была.
Я постаралась ее подбодрить:
– Так или иначе, теперь не осталось никаких препон и вы с Родериком можете пожениться.
– Да, но… – Она отвела взгляд. – Тетя Мэри, это ведь значит, что у меня был мотив!
На ленч нас собрали в гостиной. Где же еще? Возле столовой по-прежнему изнывал констебль, хотя прислуга шепталась, что инспектор успел перерыть там все сверху донизу.
Лакей принес холодные закуски и чай, после чего с видимой неохотой удалился. Подозреваю, чтобы подслушивать под дверью.
Гости рассаживались, переглядываясь и вздыхая. Только у Леоны Фаулер горели глаза. Очевидно, она уже прикидывала, как будет играть роль безвинно обвиненной в какой-нибудь из своих кинокартин.