Поглядывает Мисюра, как Харитоненко записывает его показания, и тоже вспоминает зарядку в дрогобычском гетто. Сам комендант гетто шарфюрер Рингмап похвалил за выдумку:
— Молодец! Правильно работает твоя голова.
— Спасибо, герр шарфюрер, стараюсь! — ответил Рингману, а про себя подумал: «А у вас, герр шарфюрер, голова неправильно варит!»
Почему так подумал? Потому что сам Рингман поступал не так, как требовал от других. Запомнился тот случай: раньше никогда не слышал в гетто игры на скрипке. Зашел в один дом и не поверил глазам: немец играет на скрипке, еврейка сидит за столом и улыбается ему. Он, Мисюра, растерялся, не знает, как быть: вспомнилась наука щуцполицейского Эбертеля. С другой стороны, как понять, что немец для еврейки играет? Может, не немец, а еврей?
Закончил скрипач играть, обратился к Мисюре:
— Герру вахману что-нибудь надо?
Не стал задираться, сказал:
— Услышал музыку, захотелось послушать.
Правильно сделал, что не стал задираться: в то время зашел шарфюрер Рингман. Приказал выйти, сам сел за стол. Он, Мисюра, глазам своим не поверил: комендант сел за один стол со скрипачом и еврейкой. Взяло любопытство, притаился в коридоре. К этому времени уже изучил много немецких слов, необходимых для службы. Не все понял, однако Рингман уговаривал музыканта уйти из гетто, назвал герром Розеном. А тот ни в какую. У него, мол, с женой одна доля, только смерть их разлучит.
— Герр Розен! — сказал комендант. — В ближайшие дни все евреи будут вывезены из Дрогобыча в лагерь, вы — ариец, вам туда ехать нельзя.
— Герр комендант! — ответил скрипач. — По приказу генерал-губернатора Франка состоящий в браке с еврейкой тоже признается евреем.
— Франц! — рыдает еврейка. — Уйди, дай без мук умереть.
— Извините, герр комендант! — сказал скрипач. — Это истерика.
Ничего не ответил Рингман. Мисюра осторожно вышел на улицу.
На следующий день приехала команда эсэсовцев с незнакомым унтерштурмфюрером. Объявлено построение гетто. В строю двести пятьдесят шесть евреев и один немец — Розен. Подошел к нему унтерштурмфюрер, вежливо объясняет:
— Герр Розен! Вы имеете право выйти из строя и поселиться в прежней квартире.
— Герр унтерштурмфюрер, очень признателен за предоставленный выбор. Я предпочитаю остаться с женой и разделить ее участь.
— Ваше право, герр Розен, — едва заметно поклонился унтерштурмфюрер и отошел от него.
Колонна еврейского гетто Дрогобыча двинулась в последний путь, конвоируют солдаты-эсэсовцы с собаками и они, вахманы. Прошли около десяти километров по дороге на Трускавец; в лесу, у большой ямы, унтерштурмфюрер скомандовал: