Начиная с 1915 г. в русской армии стали отмечаться случаи добровольной массовой сдачи в плен. Это позволяло разведорганам противника путем опроса военнопленных получать обширную и достоверную информацию о частях и соединениях русской армии. Контрразведывательные отделения фактически не участвовали в борьбе с этим негативным явлением, а военное командование пыталось предотвратить случаи сдачи в плен путем открытия артиллерийского огня или преданием задержанных дезертиров-перебежчиков военно-полевому суду.
Недостаточное внимание уделяла русская контрразведка и противодействию подрывной идеологической работе разведслужб противника. Между тем, офицеры германской разведки пытались организовывать в 1916–1917 гг. «братания» русских и германских солдат, распространяли среди русских военнослужащих литературу, листовки с призывами к свержению самодержавия, и т. п.
После Февральской революции 1917 г. и ликвидации политической полиции были отмечены попытки возложить дополнительно на органы военной контрразведки функции ведения политического сыска. В частности, летом 1917 г. Временное правительство активно привлекало КРО штаба Петроградского военного округа к работе по партии большевиков. Чины КРО с приданными им командами произвели многочисленные аресты членов РСДРП(б), участвовали в розыске В. И. Ленина. Однако в целом для системы контрразведывательных органов подобное положение не было характерным, и попытки навязать военной контрразведке функции политического сыска негативно воспринимались ее сотрудниками.
На рубеже XIX–XX вв. наиболее масштабную разведывательную работу за рубежом осуществляло МИД России. Формы и методы сбора его сотрудниками интересующей информации весьма отличались в зависимости от существовавшего в конкретной стране контрразведывательного режима.
Так, в ряде стран — в Германии, Турции — ведение разведки осуществлялось с помощью агентуры из числа иностранцев, а также доверительных и оперативных связей. В других государствах, например, в союзной Франции, главы российских дипломатических представительств устанавливали доверительные отношения с руководителями МИД и других ведомств страны пребывания, что позволяло получать интересующие сведения, не прибегая к использованию негласной агентуры. Подавляющая часть добывавшейся по каналам МИД разведывательной информации носила политический характер и позволяла правительству России отслеживать развитие политической ситуации в той или иной стране. Накануне и в ходе Первой мировой войны особый интерес представляли сведения о Германии и союзных с ней государствах.