Цель, которую ставил перед собой во время этого набега на Маскат лично Али-бей состояла не в том, чтобы потеснить португальцев из Маската, как того хотелось турецкому губернатору в Йемене, а в том, чтобы ограбить Маскат, взять там добычу и обогатиться. Ворвавшись в город, он объявил, что сразу же освободит из неволи всех тех рабов, кто укажет туркам места схорона богатств в домах своих хозяев, что те и сделали. Дочиста обобрав город и погрузив добычу на суда, Али-бей с триумфом возвратился в Аден. Своих кораблей, чтобы перевезти все, что он награбил в Маскате, оказалось недостаточно, и он прихватил еще три торговых судна, стоявших тогда в Маскатской бухте.
Надо сказать, что португальский комендант Ормуза, де Менезис, узнав от торговцев о готовившемся выходе из Адена турецкой эскадры, отправил на ее перехват 2 больших и 6 малых судов. Командир этого отряда, не зная точной даты выхода турецкой эскадры и, полагая, что времени у него еще достаточно, решил по пути в Маскат поживиться – и ограбил три прибрежных городка, в том числе Гвадар. Добычу взял, но вот Али-бея упустил[242].
Дальнейшая судьба самого Али-бея заслуживает того, чтобы рассказать о ней хотя бы вкратце. После прославившего его захвата Маската он стал предпринимать аналогичные грабительские набеги на португальские доминионы в Восточной Африке. Действовал дерзко и изобретательно. Но все же угодил в капкан португальцев, в 1589 г., во время налета на Момбасу. Был отправлен в Лиссабон. Находясь в тюрьме, под присмотром инквизиции, обратился в христианство. Там же и умер. Думается, что вследствие перенесенных им пыток.
Набег Али-бея на Маскат наглядно продемонстрировал португальцам, что защита города со стороны моря – недостаточная. Полагая, что Османская империя положила глаз на Маскат и, рано или поздно, попытается завладеть им, чтобы обезопасить торговлю Басры с Индией, Лиссабон решил укрепить Маскат. Указание на этот счет вице-король Португальской Индии получил в 1586 году. В соответствии с данным указанием на вершине одной из окружающих Маскат скал, на восточной стороне города, уже в следующем году португальцы возвели хорошо укрепленной форт с двумя сторожевыми башнями и мощной оборонительной стеной (сохранился до наших дней). И назвали его «Святой Жоао» («Сан Жоао»). Арабы же именовали этот форт Каль’а Джалали (Величественная крепость).
Новый вице-король Индии, дон Мануэль де Суза Континья, отправляясь из Лиссабона к месту службы, получил указание закончить работы по укреплению оборонительных сооружений Маската, начатые его предшественником, доном Дуарте де Менезисом. Выполнение их он, в свою очередь, возложил на де Мелло Помбейро, прославившегося разгромом турок во время экспедиций османов в Восточную Африку. Но тот неожиданно скончался. Тогда строительными работами занялся его преемник, возглавивший в то же самое время и флотилию португальцев на Ормузе. В 1588 г. он завершил строительство еще одного форта в Маскате, заложенного известным уже читателю капитаном Лисбоа, – на западной стороне города. В нем поставили костел с чашей со святой водой. Этот форт португальцы назвали «Капитаном» – в честь их храброго морсого офицера, попавшего на галеры турок. У арабов же за ним закрепилось название Каль’а Мирани (Крепость Мирани)