Хамад продолжил поход. Проследовал в Момбасу, подтвердившую свой вассалитет Оману, а оттуда – в Кильву. После имевшей там место жесткой схлестки султан Кильвы признал над собой сюзеренитет Омана, и, сохранив свои статус и титул, и одну пятую с доходов таможни, обязался никаких враждебных действий против Омана впредь не предпринимать, и ни в какой союз, направленный против Маската, ни с кем не вступать.
После Кильвы Хамад побывал на островах Пемба и Мафиа, где также навел тишину и порядок. Статус этих островов, как доминионов Омана, восстановил.
По прошествии какого-то времени губернатором Кильвы и острова Мафиа был назначен ‘Али, сын Сайфа. Оставался на своем посту до начала XIX столетия. Управлял делами достойно. Поправил руинированный форт XIV столетия на северо-западе Кильвы. Привел в порядок таможню. Присматривать за ней поставил доверенного человека, и поступления от таможенных сборов заметно увеличились.
Что касается Султана, то, оказавшись в Гвадаре, что на побережье Макрана, он проследовал оттуда в Калат, в поисках убежища у Насир-хана, правителя этого княжества (ханства) на территории Белуджистана. Тот принял его тепло. Взял под свою защиту. Отдал ему в управление порт Гвадар с гаванью, и наделил правом удерживать за собой половину доходов Гвадара[272].
1 сентября 1785 г. в Маскат с острова Маврикий пришел морской французский отряд в составе трех кораблей. Первым из них, фрегатом «Венера», с 44 орудиями на борту, командовал граф де Розели; вторым, «Превойанс», с 8 орудиями – Шевалье Санлуер; и третьим, «Амфитритой», – капитан Ламберт. Во время встречи и беседы с губернатором Маската, Мухаммадом ибн Хальфаном, граф де Розелье заявил, что прибыл с миссией получить разрешение имама на открытие в Маскате, в целях развития двусторонних торговых связей, фактории Французской Ост-Индской компании. Просил передать имаму Са’иду поздравления короля Франции и губернатора острова Маврикий в связи с его восшествием на престол. Однако просьбу графа, как и все предыдущие обращения французов насчет учреждения французской фактории в Маскате, губернатор по указанию имама деликатно отклонил. После Маската французский морской отряд посетил Бендер-Бушир и Басру.
Авторитет имама Са’ида в племенах Омана неуклонно падал. Уважением и любовью у населения страны он не пользовался. И не делал абсолютно ничего, чтобы изменить то крайне негативное мнение о нем, что сложилось у оманцев. Растерял практически всех друзей и сторонников.
Неслучайно поэтому, собравшись в конце 1785 г. на встречу в Масна’а, что на побережье Эль-Батина, религиозные авторитеты при участии шейхов нескольких племен избрали своим имамом Кайса ибн Ахмада, брата имама Са’ида, управлявшего Сухаром, важнейшим портом Эль-Батины.