Я СИЖУ У ПОДНОЖИЯ платформы, вытянув перед собой ноги. Моя правая лодыжка болит с тех пор, как я свесился с края и упал на пол. Это было более долгое падение, чем я спрогнозировал во тьме, но мне в любом случае нужно было попытаться. Теперь, не имея ничего кроме моих собственных мыслей, чтобы занять себя в то время пока опускается вечер, мои страхи множатся.
Мне следовало поехать на восток на машине вместе с Сэмми, Бри и Клиппером. Почему я считал, что лучший вариант — быть приведенным Харви прямо в руки врагов?
«Тебе было необходимо стать уверенным в том, что Харви сможет заслужить доверие Франка, — шепчет рациональная часть моего разума. — Тебе было нужно, чтобы его снова приняли во внутренний круг Ордена».
И да, с тех пор как я покинул Комплекс вместе с Харви на буксире, который являлся якобы моим заложником, только для Харви имело смысл, снова появиться со мной. Проходит еще несколько минут и мой пульс начинает снова ускоряться. Я, совершенно беспомощный, заперт комнате и жду собственную казнь. Если команда не сможет добраться до меня, я знаю, как они будут действовать, когда меня доставят на Праздничный Митинг. Мы в Бон Харборе разработали все варианты по различным спасательным операциям. Но все-таки… Вдруг что-то пойдет не так? Что-то всегда может пойти не так. Казнь может произойти здесь. Меня никуда не отправят, и моя смерть может транслироваться по всей стране во время Митинга из этой самой камеры.
«Успокойся, — говорю я себе, снова стуча своей головой о платформу. — Ус-по-кой-ся».
Мне потребовалось очень, очень много времени, чтобы уснуть.
Я просыпаюсь, когда кто-то дергает мои руки за спиной, в том месте, где они достаточно плотно связны, что начитают натирать мою кожу, когда я напрягаюсь. Меня ставят на ноги, завязывают глаза, а затем заталкивают в машину. Я ничего не вижу, но звук хлопающей дверью, сопровождаемый урчанием двигателя, не вызывает сомнений.