— Этот ребенок, — говорит он, борясь со слезами. — Боже, как я любил этого ребенка.
Это вторая Копия, от которой я слышу признание в любви. То, что должно быть невозможно. Насколько зыбка грань между человеком и не человеком? Сделали ли мы что-то одновременно необходимое и неправильное с предохранителем?
Бри предлагает Харви ладонь.
— Мне жаль, что я сомневался в тебе. Что, вероятно, не кажется сейчас слишком многим, так как ты доказал, что ты тот, кем ты был, но я все равно должна была это сказать.
Когда они пожимают руки, на его лице отражается паника. Его скрючивает и он падает на колени.
— Харви? — Я бегу к нему.
Он кашляет, забрызгивая траву с кровью, потом перекатывается на спину. Это происходит. Предохранитель не сработал на нем сразу, потому что он сломал его собственным программированием? Потому что его жертва сделала его более человечным, чем Копия? Он запускается в кашле, и я понимаю, что я никогда не узнаю ответ. Единственное, что я знаю наверняка, это не остановить, нет способа помочь ему, и я падаю на колени.
Харви выгибается. Мы с Бри хватаем его за руки и пытаемся удержать его, когда его трясет. Крики, которые он издает намного страшнее, чем были у других Копий.
Бри смотрит на пистолет на траве, потом на меня.
— Ты хочешь пулю? — спрашиваю я Харви. — Это будет быстро.
Он качает головой в агонии.
— Только вы двое.
Так что мы удерживаем его руки, даже когда он заставляет нас держать так, что наша кожа становится белой под его хваткой. Он просит, чтобы это закончилось, беззастенчиво плачет, а затем, так же быстро, как все и началось, он вздрагивает и это конец. Кровь сочится из уголка его рта.
Бри прощупывает пульс на его шее и хмурится.
Член Ордена врывается на поле.
— Оружие на землю! Отойдите от него.
— Он умер, — говорит Бри.
— Оружие на землю!
Эмма следует за охранником. На ней медицинский халат и ее правая рука сжимает пистолет.
— Кого первым? — спрашивает ее член Ордена.
Она приставляет пистолет к его виску.
— Никого.
— Но ты сказала… Я думал…
Своей свободной рукой Эмма достает шприц из кармана халата. Игла вонзается в мягкую плоть шеи охранника, прежде чем он даже осознает опасность. Он хмурится, а затем его лицо полностью расслабляется, за секунду до того, как он падает.
Эмма поворачивается к нам и развязывает наши руки.
— Дело дрянь, — говорит она, смотря на валяющегося Сэмми. — Он выглядит еще хуже, чем на камерах. Здесь. — Она кладет небольшой кусок окровавленного металла в мою ладонь. — Его офис, — говорит она. — Используй чип, чтобы попасть туда. Там книжные полки, за ними есть потайная комната.