— Я готова передать услышанное Господину, — сказала девушка.
— Так сделай это, будь любезна, — понукнул её я.
— Рабыня, убежала, — выдохнула она.
— Может не убежала, — уточнил я, — а просто пропала.
— Хорошо, пусть пропала, — не стала спорить Асперич.
— И какое мне до этого дело? — полюбопытствовал я.
— Она ушла за линию вешек этим утром, — добавила девушка.
— И что? — не понял я. — Мне-то что до этого?
— Очень немногое, я предполагаю, — вздохнула она. — Но это, я думаю, было первое её нарушение. Так что можно надеяться, что её хозяева проявят снисходительность, особенно, учитывая то, что она может быть ценной, и то, что корабль вскоре должен отплыть.
— Я понял, — кивнул я, хотя на самом деле пока ещё не мог взять в толк, к чему она клонит.
— Думаю, что буду рада, очень рада видеть её привязанной и избитой.
— Почему это? — поинтересовался я.
— Без всякой причины, — пожала она плечами.
— Первое нарушение? — уточнил я.
— Думаю да, — сказала Асперич.
— То есть, Ты думаешь, что это пойдёт ей на пользу, правильно?
— Надеюсь, что да, — кивнула она.
— Вот только здесь, — заметил я, — это не имеет особого значения. О ней позаботятся ларлы. От неё не останется ничего, что будет смысл бить. Пани даже не станут её преследовать.
Асперич побледнела.
— Что это с тобой? — осведомился я.
— Господин должен вмешаться! — заявила она.
— С какой стати? — спросил я.
— Вы должны! — всхлипнула девушка.
— Печально всё это, — вздохнул я, — особенно, если она была стоящим куском рабского мяса.
— Господин! — возмущённо воскликнула Асперич.
— Она знала закон, — развёл я руками. — Она ему не повиновалась. Она нарушила границу, отмеченную вешками. Она должна заплатить за это подобающую цену.
— Пожалуйста, Господин! — не отставала от меня девушка.
— Только дураку может прийти в голову встать между ларлом и его добычей, — отмахнулся от неё я.
— Но это — варварка, Лаура, — сказала она.
— Я не знаю ни одной варварки, названной Лаурой, — пожал я плечами.
— Это — та, чьим номером лота в Брундизиуме был сто девятнадцать, — объяснила она.
— Что? — не удержался я от крика.
— Где Ты была? — спросила Релия.
— Здесь, неподалёку, Госпожа, — ответила я.
Релию назначили первой девушкой в нашей конуре, и теперь обращаться к ней следовало как к госпоже. Ей не нужно было знать, где я была на самом деле. Я проводила подобное исследование каждое утро, после той памятной ночной грозы.
— К западу от причала, около вешек, есть небольшая рощица туровых деревьев, хорошо увитых тур-пахом, — сказала мне Релия. — Мужчины расчистили большую её часть. Лианы на ветвях со вчерашнего дня уже достаточно подсохли. Набери корзину листьев, больше не надо, и принеси её на нашу кухню.