Каким грандиозным было то, что построил Терсит! Но одновременно каким пугающим, подавляющим своими колоссальными размерами, необъятностью, мрачной красотой и таинственностью. Но я никогда не окажусь в чреве этого корабля. Они хотели погрузить меня в его трюм, как рабыню, как привязанное к каравану животное, как красивый элемент инвентаря! Насколько испуганными становились многие из моих сестёр по цепи просто от мысли о том, чтобы быть загруженным на такой корабль. Но их мнением никто интересоваться не будет, их просто загонят туда, как красивых беспомощных животных, которыми они и были! Они, но не я! Со мной они не смогут обращаться подобным образом. Я другая. Я с Земли! Вот и пусть их приковывают цепями в их стойлах или в каком-нибудь трюме, и везут как бессмысленный товар, которыми они и были. Но не меня! Я им не по зубам! Я убегу!
Я повернулась и спустилась с причала. Как мне хотелось броситься бежать! Моё сердце, казалось, кричало мне: «Беги!», но я заставила себя двигаться неторопливо и изящно, как это от меня ожидалось. Я должна выглядеть как всего лишь одна из девушек, одна из многих рабынь, посланная по делам её хозяев. Земля мягко проминалась под моими босыми ногами.
Вскоре я добралась до рощицы туровых деревьев, увитых лианами тур-паха, подрезанными вчера и оставленными подсыхать. Я внимательно осмотрелась, но не заметила никаких признаков присутствия охранников. И тогда, сунув в кусты свою корзину, а проскользнула между вешками и со всех ног бросилась бежать.
— А ну стой! — крикнул Тиртай, и я остановился, не скрывая своего раздражения возникшей на моём пути помехой. — Это ещё что такое? Ты куда это собрался?
— У меня появилось дело, которому я должен уделить внимание, — сообщил я ему.
— Я надеюсь в лагере? — уточнил он.
— Боюсь, что нет, — не стал скрывать я.
— Ты не должен покидать корабельный лагерь, — напомнил мне Тиртай. — Это не санкционировано. Это запрещено. Никто не имеет права покидать лагерь.
— Помнится, две ночи назад мы вместе его покидали, — хмыкнул я. — Не пытайтесь меня остановить.
— Мы с тобой связаны, — возмутился он. — Сейчас день. Тебя сразу заметят, и это пробудит подозрения. Кому-то может прийти в голову заняться расследованиями. Выйдут на меня, и это поставит под угрозу наше дело.
— У меня есть кое-какое дело, которое требует моего незамедлительного вмешательства, — заявил я.
— Отход корабля почти на носу, — предупредил Тиртай. — Уже даже распределены каюты и койки в кубриках. Скоро начнётся посадка мужчин. Рабынь готовят к погрузке на обоих берегах реки. Возможно, конуру номер один, здесь в корабельном лагере, перебазируют в трюм. Корабль может отплыть завтра или послезавтра.