— Тобой? — уточнил я.
— Или другим, — пожал он плечами.
— Нам для этого не обязательно уходить за вешки, — заметил я. — Доставай меч.
— Но я не хочу это делать, — развёл руками Аксель.
— В данный момент, — добавил я.
— Как минимум, в данный момент, — кивнул он.
— Я не исключаю, что Ты можешь быть Ассасином, — сказал я.
— Нет, — покачал головой мой собеседник. — А что насчёт тебя?
— Тоже нет, — ответил я.
— Кое-кто в лагере, — заметил парень, — считает, что Ты из тёмной касты.
— Я — Торговец, — заявил я.
— А я слышал, что Работорговец, — хмыкнул Аксель.
— Пусть так, — не стал отрицать я.
— Опасное занятие, — сказал он, — но не лишённое своих удовольствий.
— Ты утверждал, — припомнил я, — что имел в виду охоту.
— Добыча, которую я подразумевал, — пояснил Аксель, — представляет интерес, и для Лорда Окимото, и для Тиртая.
— И это, конечно, не та рабыня, которой пришло в голову сбежать, — предположил я.
— Само собой, но она могла бы быть весьма полезной для их планов, — сказал он.
— Давай приведём твоего слина и поищем где можно взять запах.
— Нет никаких причин для спешки, — отмахнулся парень. — Если к настоящему времени ларлы не съели нашу беглянку, она должна быть в безопасности, по крайней мере на какое-то время.
— К чему эта задержка? — не понял я.
— Как Ты знаешь, ларлы сейчас за вешками, — напомнил Аксель. — Было бы опасно соревноваться с ними в беге. Стоит подождать, когда их отзовут.
— Пожалуй, мне стоит арендовать другого слина, — раздражённо буркнул я.
— Наш слин уже ждёт, — сообщил мне он, — около зарослей тур-паха, за западной оконечностью причала. Я привязал его там. Он возбуждён настолько, что скребёт землю когтями. Наша рабыня, глупая маленькая дурочка, притом ещё и варварка, бросила своё одеяло в стирку. Умно, ничего не скажешь. Но как можно не знать, что её запахом пропитано её спальное место в конуре? Её запах стоит в каждом отпечатке её ноги, он остался в траве, на земле и кустах, и даже какое-то время висит в самом воздухе, через который она проходит.
— Она может быть глупой маленькой дурочкой, — не стал спорить я с очевидным, — и даже варваркой, но у неё глубокие глаза, мягкие губы и бока, представляющие немалый интерес.
— А ещё я слышал, — добавил Аксель, — что в рабском бараке она превосходно текла, беспомощно и неудержимо.
— Замечательно, — констатировал я.
— Приятно иметь рабыню настолько в своей власти.
— То же самое рано или поздно происходит с ними со всеми, — пожал я плечами. — Они же не свободные женщины.
— Это точно, — согласился он.
— Это очевидно, — кивнул я.