Неприметная фактура Путина камуфлирует нечто более значительное, чем то, что видится глазу. Вот впечатление Людмилы Путиной от первой встречи с будущим мужем: «Володя стоял на ступеньках этой (театральной. — Авт.) кассы. Он был очень скромно одет, я бы даже сказала, бедно. Совсем невзрачный такой, на улице я бы даже не обратила внимания… Потом пришла влюбленность, и сильная… Три с половиной года я за ним ухаживала!»
Привлекла внутренняя сила, которая чувствовалась в неприметном молодом человеке. Позже она увидит в нем яркую черту, которую отмечают все, знающие Путина: преданность. Семье, друзьям, коллегам, бывшим патронам. «Своих» он не «сдает».
До сих пор ничего толком не известно о том, кто организовал вылет больного, преследуемого Анатолия Собчака в Париж. Кое-кто считает, что помог провернуть эту спецоперацию Путин. Он работал уже в Москве, однако в те дни оказался в Питере. До тонкостей знает обстоятельства таможенного и пограничного контроля, которые проходил беглец. Хотя всякую свою помощь бывшему патрону категорически отрицает.
« — …7 ноября друзья, по-моему, из Финляндии прислали санитарный самолет, и он на нем улетел во Францию, в госпиталь.
— То есть вот так, ничего никто не организовывал, просто прислали самолет?
— Да, друзья прислали самолет. Поскольку это было 7 ноября, когда страна начала праздновать, то его отсутствие в Санкт-Петербурге обнаружилось только 10-го… Ему инкриминировали какую-то мутную историю с квартирой. Завели дело. Оно в конце концов развалилось. Но самого Собчака сначала крючили четыре года, а потом гоняли несчастного по всей Европе.
— …А вам интересно было самому раскопать и разобраться до конца, чтобы просто понять, с каким человеком вы работаете? Или у вас вообще не возникало сомнений?
— Я абсолютно был убежден в том, что он порядочный человек, на сто процентов… Он — настоящий». (Из книги «От первого лица»)
Ельцин и Семья нуждались в человеке, умеющем быть верным. И новый президент не разочаровал: сумел обеспечить предшественнику и его близким полную неприкосновенность: материальную, физическую и прочую. Но что нам-то, избирателям, до их взаимных обязательств и клятв?
26 марта 2000 года я дежурила на избирательном участке в качестве наблюдателя, и должна была признаться себе, что ничего не понимаю в психологии моего народа. Валом шли бабульки в перелицованных пальто моды 50—60-х годов и просили помочь им найти в бюллетене желанное имя.
— За кого решили голосовать?
— За кого же? За Вовочку. Молодой! И этим (кивок, видимо, в сторону Кавказских гор) покажет. Ну-ка, где здесь крест ставить?