Миллионы старушек приняли «Вовочку» в свое сердце. Голосовали за Путина также студенты, офицеры, солдаты, бизнесмены, «технари»… Москва и Питер еще поскупились на любовь к официальному преемнику, но провинция демонстрировала повальную путиноманию.
(Может, потому у него получилось, что не слишком стремился в президенты? Так бывает. Жаждешь чего-то страстно, все силы вкладываешь в достижение цели, а она предательски ускользает. А о чем-то подумаешь: ну и черт с ним, пусть будет, как будет, и это подносят тебе на блюдечке с голубой каемочкой. Валерий Голубев, бывший питерский чекист, утверждает, что, когда Путину предложили стать преемником, тот дважды отказывался. И Ельцин будто бы даже… заплакал. А принять предложение, считают друзья ВВП, заставил мужской характер: «Если бы вы знали, ребята, какой бардак, дыра на дыре…» Геннадий Селезнев, спикер Госдумы, даже выразил Путину соболезнование, когда того назвал Ельцин: «Зачем же они с вами это сделали? Они же на вас крест поставили». )
Однако тертый политик Селезнев рано начал петь отходную. Результаты выборов ошеломили.
Один из вероятнейших лидеров в президентской гонке, еще недавно любимец нации Евгений Примаков был настолько не готов к сокрушительному поражению (едва набрал пять процентов голосов), так растерялся, что в ночь подсчета голосов позволил себе в прямом телеэфире нечто скандальное, для него, казалось, невозможное: нахамил журналистке, задавшей неприятный вопрос.
Так проходит земная слава… В 1964 году подобную горечь, но, конечно, в гораздо большей концентрации, испытал Никита Хрущев. Его свергли заговорщики. Десять лет этот человек был объектом восхищения, проклятий, беззлобных анекдотов… Как бы ни был Хрущев запачкан в крови, он взял на себя смелость открыто сказать об ужасах культа. С этого началась свобода, народная любовь, началась новая эпоха.
Но день, когда пришло известие о том, что «Никиту скинули», страна прожила так, будто ничего не случилось. Никакой реакции.
Да что же это такое? — недоумевает Запад. Черная неблагодарность? Эмоциональная тупость?
…Однажды журналистская командировка привела меня в сельский детский дом. Территория его была обнесена невысоким штакетником, и дети издали увидели приближавшуюся к ним незнакомую фигуру.
Едва открыв калитку, я оказалась облеплена детишками; они гладили меня, дергали, ловко изучали содержимое моих карманов, накручивали на пальчики мои волосы и приговаривали: «Мама пришла! Это моя мама пришла! Где ты была, мама?»
Потом я узнала — следующую женщину встретят точно так же. Это происходит во всех детских домах, от Москвы до самых до окраин, — в любой особи женского рода неотталкивающего вида их маленькие обитатели видят маму. Пока не вырастут, они ищут мать.