— А певица Большого театра Вера Давыдова? Вышла книга якобы от ее имени — «Исповедь любовницы Сталина», написанная языком проститутки. С трудом верится в такую исповедь.
— Ничего по этому поводу сказать не могу. Я видел Давыдову в документальном телефильме. У нее тот тип, я знаю это от Аллилуевых, который Сталину нравился: строгая гладкая прическа, черные юбки, светлые блузки. В фильме певица рассказывает, как ее привезли к Сталину, и он попросил скрасить его одиночество. Она:
— Что вы, я замужем, — и ее увезли.
Кара за «ослушание» могла последовать страшная, но Давыдову всего лишь вычеркнули из списков на звание народных артистов СССР. Правда, артистка нашего театра Нина Сазонова, многое в жизни повидавшая и тоже прошедшая через сталинские лагеря, сказала по этому поводу:
— Ха, попробовала бы она отказаться!
Но — не знаю.
А Сталин, действительно, был жутко одинок. И это чувство отягощалось ответственностью. Как к этому ни относиться, но цель-то была сделать всех счастливыми! Есть одна пьеса шведского драматурга, она никогда не шла, мечтаю ее поставить. Человек хотел добиться всеобщего благополучия — достать из-под земли золото скифов и раздать. И всех сделал несчастными! К нему приходит женщина: «Заплати мне за изуродованную жизнь, за то, что я из-за тебя предала любовь, что никогда не рожу ребенка».
Он пытается оправдаться:
— А разве вы, все, непричастны?
Что было раньше — Сталин или сталинизм?
— Сталинизм.
— Именно. Диктатор всегда опирается на систему, которую создают люди. И он же этой системы раб. Диктатора тоже ждет расплата, но чаще посмертная — следующие правители пытаются списать на него свои грехи. И у нас так — только начнут зашиваться, очередной кризис настанет — тотчас Сталина вытаскивают.
Хватит уж! Почти пятьдесят лет нет человека… Можно было построить общество, в котором интеллигентного вида старики не были бы вынуждены рыться в мусорных баках… Жалуются на тяжкое наследие прошлого. Власть им тяжка… Но что-то не видно, чтобы кто-нибудь сам отошел от власти. Видимо, более крепкого зелья, чем власть, нет на земле… Эти мысли от меня не отходят.
— Тяжело таскать за собой такой груз?
— Знаете, какие взгляды я всю жизнь на себе ловлю?.. За мной всегда стоит тень. И сестре досталось. И даже дочери ее, у Нади прелестная девочка. Правда, они тоже — сообразили: оставили дочке фамилию Сталина! Почему девочке не быть Фадеевой? В старших классах начался такой ужас!
— Сталина! Сталина!
Ей не давали проходу ни дети, ни учителя. Девочка вынуждена была бросить школу. Школа вытолкнула всех нас — и меня, и сестру, и ее дочь.