Подъем начался с трещины, тянущейся от пола. Рю сунул руки в трещину и направил вес в сторону, чтобы ухватиться за трещину. Он двигался медленно, но уверенно. Он сосредоточился на камне и на своем теле, проверял, чтобы выступы были прочными, потом давил на них весом. Посмотрев вниз, он увидел, что пересек почти половину пути по стене.
Он нашел место, где мог стоять на цыпочках без опор. Прогнав напряжение из ладоней, он посмотрел на последние участки стены и распланировал свои действия. Его руки потели у камня, но с этим ничего нельзя было поделать. Он вытирал их об одежду, но они не переставали потеть. Он взглянул вниз и увидел глаза клинков ночи, наблюдающих за ним. Они были бесстрастными, их устраивал любой исход для его.
Его хватка только ухудшалась, поэтому он продолжал подниматься. Выступы наверху были маленькими, он едва мог впиться пальцами. Когда он, наконец, поднялся на выпирающий кусок камня, он пролежал несколько мгновений, переводя дыхание. Подъем оказался сложнее, чем он ожидал. Он взглянул на свои пальцы, истекавшие кровью от камня. Кожа порвалась только в тех местах, где у него не было мозолей.
После короткого перерыва Рю огляделся. Ткань скрывала другой туннель. Первое испытание было завершено, оставалось еще два. Он встал и подготовился к тому, что было дальше.
Рю отодвинул ткань в поисках факела, но его не было. Испытание было во тьме. Рю даже понимал это. Если они проверяли его чувство, нужно было подавить зрение. Рю вошел в туннель.
Как он и ожидал, через дюжину шагов наступила кромешная тьма. Рю шел наощупь, держа одну руку перед лицом, чтобы защитить голову, и другой рукой, нащупывая свой путь. Он позволил себе сохранять спокойную бдительность. Неизвестно, что будет дальше, поэтому он шагал медленно, опасаясь неожиданностей. Вряд ли ему дали бы приз за быстрый финиш.
Он потерял счет времени, пока шел по туннелю. Это был рукотворный объект с гладкими стенами, которые не могли быть созданы природой. Поход в кромешной тьме был нереальным опытом. Ему казалось, что он двигался, но если бы не его ощущения, у него не было бы доказательств, подтверждающих это. Он чувствовал гладкий холодный камень под пальцами, но только это. Он впервые осознал, насколько его чувство полагалось на зрение.
Монотонность похода начала убаюкивать его, и если бы не легкий ветерок, он, возможно, встретил бы свой конец, прежде чем нашел бы ответы. Прохладный воздух освежал его сознание, и он знал, что что-то изменилось в его окружении. Он остановился и прислушался, но в пещерах не было ни звука.