Виктор родился в Белоруссии. О родителях его я ничего не знаю. У меня принцип: никогда не расспрашивать людей о личной жизни. Если человеку захочется поделиться, он сам расскажет о себе.
Он был инвалидом Великой отечественной войны. Осколок снаряда повредил ему позвоночник. Поэтому Виктор слегка прихрамывал при ходьбе и не очень хорошо владел левой рукой. Однако он приспособился и мог успешно заниматься физическим трудом. Жил он рядом с ВНИИТ'ом на улице Шателена с женой Натальей и сыном Владимиром. Родители жены жили в Суйде, около Гатчины. Суйда — имение предка Пушкина Ганнибала. Там же находится и его могила.
Мы с Виктором были, казалось бы, разными людьми. Я окончил институт, он — техникум. Я читал «серьёзную» литературу, он — приключенческую и детективы. Я слушал рок и классическую музыку, он — народные песни и эстраду. Однако это не мешало нашей дружбе. У нас была потребность в постоянном общении друг с другом. Мы могли подолгу беседовать на самые разные темы — от житейских до научных. Виктор был от природы умён, любознателен и, благодаря отсутствию высшего образования, свободен от стереотипов и догм. Своими вопросами он мог озадачить самого образованного специалиста, особенно когда тот сам не очень ясно представлял себе предмет обсуждения и пытался скрыть незнание с помощью научной терминологии. С Виктором этот номер не проходил.
Когда у меня появился «Москвич-408», я несколько раз отвозил Виктора в Суйду, куда он ездил на выходные дни помогать по хозяйству родителям Натальи. После этого он «заболел» автомобилем. Как инвалид войны, он получил бесплатный «Запорожец» с ручным управлением. Я обучал Виктора грамотному вождению и обслуживанию автомобиля. Вскоре он сменил его на «Москвич» без ручного управления, купленный уже за деньги, но без очереди, и прилично его водил.
Меня восхищало умение Виктора строить взаимоотношения с людьми. У него везде в институте были приятели. Они охотно выполняли любые его просьбы. У меня в машине сломалась стойка стабилизатора поперечной устойчивости. В автомобильном магазине её купить было невозможно. Это была эпоха тотального дефицита. Я стоял в льготной очереди для участников ВОВ за автомобильным аккумулятором, за тормозным цилиндром и другими деталями. Дожидаться заказанного товара приходилось полгода, а то и год. Автолюбители выкручивались, кто как мог.
Я обратился за помощью к Виктору. «Эскиз стойки у тебя есть?», — спросил Виктор. «Да», — ответил я. — «Пойдём к Коле Егорёнку». Коля был одним из лучших механиков в цеху, где делали аппаратуру для космоса. Ознакомившись с эскизом и задав несколько уточняющих вопросов, он сказал: «Приходите завтра в двенадцать часов». На следующий день Коля вручил мне две стойки, изготовленные из сверхпрочного сплава, используемого только для космических аппаратов. «На всякий случай, если вторая сломается», — объяснил он. Ещё до получения стоек я спросил у Виктора, сколько я должен заплатить за работу. «Нисколько, — сказал Виктор. У нас с Колей свои расчёты».