Вместо суккубы в пентакле появился двухметровый инкуб с гипертрофированной мускулатурой. Сзади у него виднелись четыре маленьких ангельских крыла, а над головой светился нимб. У него в комплекте наличествовали заостренные и немного оттопыренные уши, в каждом из которых по три серёжки-гвоздика с небольшим рубином. Тёмно-каштановые волосы были зачесаны назад, спереди свисала маленькая прядь. На лице выделялись ярко-фиолетовые губы. Больше всего резала глаза его одежда: обтягивающие кожаные тёмно-синие шорты на подтяжках и большой гульфик под ними, а может и не совсем он… На шее широкая тканевая лента тёмно-синего цвета с белой полосой по центру, с виду напоминающая ошейник с подвеской в виде красного сердечка. На руках полоски ткани той же расцветки, будто оторванные от футболки рукава. На ногах у него мощные шнурованные ботинки с высокими берцами. На левом плече татуировка в виде двух красных сердечек и надпись на английском языке «Love and Peace».
— И кто же тут хочет большой и чистой любви? — жеманным голосом начал он.
Джина откровенно перепугалась. После Японии она опасалась извращенцев, а тут такой экземпляр, что сразу в дрожь бросает. Но она ощущала поддержку спокойного Гарри и готовой пустить в дело оружие Эйдафедель. Собрав волю в кулак, она продолжила следовать инструкциям друга.
— Я, Джина Джинджер, призвавшая тебя в этот мир, именем Люцифера приказываю тебе подчиниться мне, инкуб!
— Прямо-таки именем Люцифера? — игриво поморгал инкуб.
— Именно!
— Ладненько, — поиграл он мускулатурой, — как скажешь, Джина Джинджер. Как я могу не подчиниться такой милашке, ещё и именем самого Люцифера? Узнай же моё имя, юная волшебница с прелестным цветом волос — моим любимым. Перед тобой прекрасный и несравненный Хапсиэль!
— Крутяк! — вырвалось у Гарри. — Джина, тебе удалось призвать инкуба прямо в теле.
— О, да, — томным голосом протянул Хапсиэль, погладив свою мускулистую грудь.
— Хапсиэль, ты же потомок кого-то из серафимов или херувимов? — продолжил Хоггарт. — Дай догадаюсь — линия Левитян?
— Оу! — вытаращил на него изумлённые глаза призванный. — Малыш, откуда ты знаешь о моей бабуле?
— От бати слышал.
— И кто же твой отец, юный волшебник?
— Дункан Хоггарт. А меня зовут Гарри Хоггарт.
На посадочной площадке повисла гробовая тишина. Можно было различить скрип шестерёнок в мозгу Хапсиэля. Через мгновение его фиолетовые губы расплылись в широкой улыбке, и из них вырвался томный стон.
— Какая прелесть… Для меня честь служить таким интересным призывателям. Скорее, госпожа Джина, прикажите мне что-нибудь!