— Эм, да, секундочку… — вышла она из ступора. — Нам нужен клад Древних. Какие-то большие ценности. Можешь показать ближайший?
— Так просто? Больше госпожа ничего не желает? Например, воспользоваться идеальным телом прекрасного Хапсиэля?
— Нет, спасибо, — нервно задёргалось правое веко Джины. — Я ещё маленькая для этого и у меня… Эм… — она обернулась к Гарри. — У меня есть парень, вот!
Уши Гарри порозовели.
— Ох, как быстро растут дети, — приторно протянул Хапсиэль. — Мир и любовь вам. Вас проводить к кладу?
— Лучше на карте отметить, — нервно переплела пальцы в замок Джина.
— Как прикажете, госпожа. Может, всё же госпожа Джина желает тело Хапсиэля?
— Нет-нет! — излишне резко замотала она головой. — Спасибо, не надо. Мне хватит отметки о кладе на карте.
Голограмму карты галактики поспешно вывел перед инкубом Гарри. Тот ткнул пальцем в одну из звёздных систем.
— Где-то туточки на третьей планете от звезды большая захоронка. Точнее сказать не могу. Милашки мои, дядя Хапсиэль может ещё вам чем-то помочь? Я аж воспылал — давно меня никто не призывал. Как сейчас помню свой первый призыв прямо в теле — такие милашки из академии магии, они так призывно кричали и приветствовали меня. М-м…
— Нет-нет, спасибо, — замотала головой Джина, словно пропеллером.
— Точно? — инкуб завораживающим образом напрягал мускулатуру подобно финалисту чемпионата по бодибилдингу. — Госпожа Джина выглядит взволнованной. Если я могу подарить кому-то любовь и причинить мир — только скажите.
Джина желала поскорее избавиться от инкуба. Внезапно она осознала, что не знает, как его отправить назад, а спрашивать сейчас у Гарри опасалась. Вдруг это развяжет инкубу руки. На мгновение её охватила паника, но девочка быстро взяла себя в руки. У неё зародился план по избавлению от призванного существа.
— А ты сильный?
— Как вы можете в этом сомневаться? Вот, смотрите! — Хапсиэль стал с утроенной силой напрягать поистине могучую мускулатуру.
— Хапсиэль, меня недавно похитили и сделали рабыней, — в голосе Джины просочились нотки искренней ненависти и негодования. — Я хотела бы, чтобы в Нубиру больше не было рабства! Люди не должны страдать и превращаться в то, что я там видела. Это ужасно. Ты сможешь мне помочь?
— Ох, малышка… — смахнул слезу умиления инкуб. — Конечно же, дядюшка Хапсиэль поможет тебе подарить мир и любовь этим людям. Какая непорочная доброта…
К облегчению всех присутствующих Хапсиэль исчез в фиолетовой вспышке. Только сейчас Эйдафедель дала волю чувствам и обнаружила, что у неё дрожат руки. Никогда за свои триста лет она не испытывала того ужаса, как перед этим могущественным существом, давление страшной силы от которого она ощущала всеми фибрами души.