.
6 февраля 1930 года конференция МАПП рассмотрела заявление В. Маяковского, и поэт был единогласно принят в члены РАПП. Рядовые писатели пролетарской литературной организации были по-настоящему рады приходу в их ряды поэта революции. Но руководители организации все еще не считали Маяковского чисто пролетарским поэтом. Он еще должен был пройти испытательный срок, чтобы освободиться от «груза привычек и ошибочных воззрений» на поэзию. Трагическая смерть поэта была расценена рапповцами как доказательство их правоты в оценке Маяковского. На поэтическом производственном совещании (январь 1931 г.) в докладе «За художественное качество» Авербах заявил, что в период наступления социализма от Маяковского потребовалось «подлинное и окончательное выкорчевывание корней капитализма во всем его личном существе. Тяжесть самопеределки увеличилась: пролетарское искусство требовало не плакатного воспевания революции, но органического участия в ее практике, творчески органического служения… Не случайно Маяковский покончил счеты с жизнью именно тогда, когда в нашей стране произошло обострение классовой борьбы, когда мы подошли к завершению фундамента социализма»[399] (везде подчеркнуто Авербахом. – С. Ш.). Критикуя Троцкого за то, что тот утверждал, будто Маяковский не мог слиться с пролетарской поэзией, Авербах сам пришел к тем же выводам.
Подобное отношение к Маяковскому и привело комфракцию секретариата РАПП к принятию на своем заседании от 17 апреля 1930 года, через три дня после смерти поэта, решения, в которое нашему современнику трудно поверить и которое еще труднее понять. Вот выписка из протокола о статье Зонина в «Правде»:
«Поставить т. Зонину на вид за то, что его статья, пытающаяся противопоставить Маяковского основной группе писателей-коммунистов и объявить творческий метод Маяковского образцовым для пролетарской литературы, является политически ошибочной»[400] (подчеркнуто нами. – С. Ш.).
За два дня до этого решения в редакционной статье «Правды» было сказано примерно то же самое о творческом методе Маяковского, что и в статье Зонина. «Умер большой революционный поэт, умер мастер писательского цеха, неутомимый каменщик социалистической стройки.
Его жизнь, его литературная деятельность были посвящены выполнению этой трудной задачи, большевистскому «оборудованию» нашей планеты. Его книги – «все сто томов моих партийных книжек» – еще послужат пролетариату и Коммунистической партии в той борьбе, которую мы ведем. И пусть памятником ему будет «построенный в боях социализм»