От обоих браков у Баха было 20 детей, из которых осталось в живых 6 сыновей и 4 дочери. Некоторые из детей особенно любили его. Так, дочь Доротея отказалась от замужества, чтобы не расставаться с отцом. Иные, – как, например, гениально одаренный, но, к сожалению, сбившийся с дороги и спившийся сын Фридеман, – невольно огорчали и глубоко расстраивали отца.
Чем старше становился Бах, тем больше он работал, так что, в конце концов, потерял зрение. К сожалению, врачи уложили его под нож, испортили его глаза в конец и разрушили его тело лекарствами и кровопусканиями. Во всех этих испытаниях 65-летний старик шел неустрашимо по своему внутреннему пути и старался только, с своей стороны, утешить Магдалину, детей и друзей, уверяя их, что с потерей наружных глаз для него открылись внутренние. Из внутреннего источника еще посещала его удивительная бодрость, и он не переставая работал над своей музыкой, хотя теперь и должны были писать за него другие.
Магдалина рассказывает в своих записках, что Бах незадолго до смерти получил опять на короткое время способность зрения. С счастливым лицом заявил он ей, что там, куда он теперь отходит, он увидит гораздо более красивые краски и услышит бесконечно более прекрасную музыку. Потом он пожелал, чтобы она и дети спели что-нибудь, и они запели для него его прекрасный, светлый хорал «Все люди должны умереть…».
Так умер Бах, – умер, как он, без сомнения, всегда желал: в кругу своей семьи. Магдалина ненадолго пережила своего мужа. Казалось, что, никогда не расставаясь с ним в этой жизни, она спешила соединиться с ним и «в другом мире» (по Гуго Гертвигу)>139.
* * *
И дружба, – не простое товарищество, а исключительная, истинная дружба с человеком, близким духовно, – дает нам, особенно в ранней молодости, когда еще не зародилась любовь, много счастья.
Еще Герцен отмечал (исходя, конечно, из опыта своей горячей дружбы с Огаревым), что значение дружбы в молодости часто недооценивается, в особенности по сравнению с той высотой, на которую ставится, и справедливо, любовь к женщине. И тут он высказывал такое соображение: «Первая любовь потому так благоуханна, что она забывает различие полов, что она – страстная дружба. С своей стороны дружба между юношами имеет всю горячность любви…» («Былое и думы»).
Больше того. Элемент половой жизни, внедряющийся, рано или поздно, во взаимоотношения мужчины и женщины, – не хочу сказать – компрометирует, – а лишает молодую, чистую любовь ее исключительности, ее бескорыстия, ее особенной, духовной ценности, а, в этом смысле, также и той «благоуханности», о которой говорит Герцен. Между тем как в дружбе взаимное положение друзей, характер их отношений, взаимная ценность двух индивидуумов – сохраняются одни и те же, надолго, если не навсегда.