Добавлю, что и уходить надо не со злобой и не с разочарованием, а с благодарностью за все, что мы видели, испытали, пережили, – точнее, за все то хорошее, что мы… и т. д., и т. д. Но прожить как можно дольше мы обязаны.
Лично я, – скажу тебе искренно и по душам, – готов к расставанью с жизнью в любую минуту».
Мы не можем, вместе с церковными людьми, верить в воскресение человека. Нам чужда и теория библиотекаря Румянцевской библиотеки в Москве Н. Ф. Федорова об «общем деле» всего человечества, состоящем в том, чтобы воскресить всех умерших, при содействии науки, как непонятно и то, что подобная теория могла увлекать целый ряд интеллигентных людей и в том числе Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского. Но уже более привлекательным кажется нам разделяемое миллионами индийцев буддийское представление о «реинкарнации», о перевоплощении душ, поскольку мы можем наблюдать, в разных формах, явление духовной наследственности в человечестве. Но так как и тут от нас требуется не столько знание, сколько вера, то мы должны все же сказать, что мы отнюдь не знаем наверное и того, что реинкарнация, перевоплощение существует в природе вещей на самом деле. Хотя какая-то тайна и стоит, по-видимому, у двери гроба, но разгадать эту тайну человек едва ли когда-нибудь сможет. Нельзя только отрицать, что все мы несемся в едином, извечном потоке никогда не умирающей и не истощающейся жизни.
* * *
Вот – строки из одного сочувственного письма.
«С большой печалью прочла я Ваше письмо о кончине верного друга-жены. Стольких потерявшая сама, я знаю тяжесть такой утраты. Но знаю и другое: жизнь ушедших продолжается в нашей жизни, свет их души продолжает светить в нашей. Все мы так или иначе носители добра, вложенного в нас близкими, родными, друзьями и далекими во времени предками, а также учителями – с маленькой или большой буквы. Так и любимая жена, спутник Вашей долгой и многотрудной жизни, продолжает жить в Вас, в Ваших работах, в Ваших детях, в ее бывших учениках, во всем и во всех, кому только она раздавала сокровища своего ума и сердца, в кого влагала душу свою, – все это живет и от нее перейдет к другим.
Часто жизнь бывает трудна, жестока. Труден быт, антипод бытия. Живые не живут без ссор, трений, взаимного непонимания, подчас даже отчаяния. И вот, мне кажется, что смерть уносит именно это, неважное, второстепенное. Именно это испаряется в первую очередь из памяти, – свет и добро остаются.
Вспоминаю о своей матери, писательнице, поэтессе. Она была трудным человеком, и жизнь с ней была трудна и полна взаимных несправедливостей. И что же? Все это ушло безвозвратно из памяти сердца. Остались же навсегда неугасимые огни таланта, материнской любви, человеческого обаяния, душевного благородства, великой человеческой красоты.