— Каким? — резко обернулась ко мне Элеонора. Как она не пыталась изображать обиду, профессиональный интерес был сильнее.
— Вассальная связь через кольцо. — Я поднял вверх ладонь, показывая знак инквизитора.
— Погоди… — оно посмотрела на кольцо, затем на меня, снова на кольцо. Тут до неё начало доходить. Спросила с сомнением в голосе, — Это как через брачные узы, что ли?
— Да, — кивнул я, — скорее всего механизм тот же. Я передавал свои силы девчонкам, а они сливали через управляющую пентаграмму мне её обратно.
— И всё-равно, — Элеонора продолжала хмуриться, — ну вернули они тебе твоё, а дальше что?
— Коэффициент усиления примерно два, — ответил я.
— Ты переполнял резерв?!
Сказано это было с такой гаммой чувств в голосе, с такой смесью испуга и удивления, что я на секунду замер, изучая приоткрывшую рот женщину. Потом чуть кивнул.
— Да, несколько раз.
— Он псих, — подняв взор к потолку пробормотала завкафедры проклятий, посмотрела на Ликанту, повторила, — он точно псих. Это же надо додуматься, перекачивать резерв через усиление кольцом. Дурак! — Она полыхнула гневом, подошла, нависнув надо мной, — Ты понимаешь, что это чрезвычайно опасно? Ты мог повредить эфирное тело, да что там, двойное переполнение это серьёзный шанс его полностью разрушить.
— Восьмикратное, — негромко произнёс я, глядя на магичку снизу вверх.
— Что ты сказал? — разом осипшим голосом переспросила та, а гнев во взгляде сменился растерянностью.
— Перед тем как ударить силой, я получил восьмикратное увеличение резерва.
Побледнев, Элеонора наклонилась, резко приложила ладони к моей груди, а затем разразилась длиной непечатной тирадой. Обессилено опустив руки, произнесла, — Ты таки, умудрился себя угробить.
— Всё так плохо?
— Ну, — вздохнула магичка, — эфирное тело разорвано, но не разрушено. Шанс на восстановление есть. Вот только срок тебе даже самый лучший целитель не назовёт, это восстанавливается только само, лечения просто нет. И пока оно не восстановится, колдовать ты не сможешь. Не сможешь дальше учиться. Я даже не могу сказать, какой объём резерва у тебя будет. Этим своим поступком ты мог отбросить себя на годы назад.
— Понятно, — коротко произнёс я. Объяснять свои мотивы было бесполезно, да и не хотелось, если честно. Возможно она поступила бы по другому, но я по другому поступить не мог.
Посидев с минуту в раздумьях, поднялся, сгрёб остальную одежду и, не прощаясь, пошел на выход.
— Стой, ты куда? — послышался удивлённый окрик.
— Я? — полуобернувшись, задумчиво посмотрел на обеих женщин, лаконично произнёс, — на войну.