, – находка, которая с тех пор будоражит историков галлюциногенов.
Насекомые Нового Света
Первые европейцы прибыли на американский материк в 1499 году, через семь лет после того, как Христофор Колумб и его команда, страдавшая от морской болезни, впервые с облегчением увидели Багамы. Четырнадцать лет спустя, в 1513 году, мечтатель и неудачливый фермер Васко Нуньес де Бальбоа пересек Панамский перешеек и стал первым европейцем, увидевшим Тихий океан с этой точки. На новых землях он и его люди построили себе дома и начали заниматься сельским хозяйством. Так официально началась эпоха конкистадоров, хотя ее запомнили не по домам и и сельскому хозяйству, а по вооруженным нападениям и неумеренной жадности.
Новоприбывшие обнаружили в Новом Свете золото и серебро, но они также нашли и красную краску. Всего за несколько лет они перехватили у местных жителей контроль над кошенильной промышленностью. Как и римляне много веков назад, испанцы серьезно отнеслись к сбору налогов красной краской; вскоре открылось одно из крупнейших в мире предприятий по экспорту красок. В Мексике сбор урожая был оставлен в руках местных индейцев, поскольку те знали, как заботиться о нем, и, более того, хотели это делать, потому что это являлось важнейшим элементом их культуры. На языке сапотеков слово, обозначающее красный цвет, «тлапалли», означает и цвет вообще. Это показывает, как важно было это производство для культуры индейцев.
В одном только 1575 году в Испанию на так называемом «кошенильном флоте» прибыло около восьмидесяти тонн красной краски в виде высушенных коричневых гранул. В течение следующей четверти века ежегодные поставки колебались от пятидесяти до ста шестидесяти тонн – несколько триллионов насекомых в год. Их количество зависело не только от погоды и рыночного спроса, но и от состояния здоровья местных рабочих. Всякий раз, когда грипп поражал Америку, урожай красных жуков значительно сокращался.
Мир моды быстро реагирует на появление новых материалов, поэтому богатые европейцы стали требовать, чтобы их одежда была сшита из ткани, окрашенной в этот темно-красный цвет, который называли либо «грана», либо «из зерна». Женщины также сходили с ума от того, что считалось лучшей косметикой. В «Двенадцатой ночи» Шекспира, написанной всего через несколько десятилетий после того, как кошениль впервые появилась в порту Лондона, есть момент, когда графиня Оливия описывает румяна на щеках своего предполагаемого портрета как «из зерна, сэр! Выдержит ветер и непогоду». Эта формулировка подсказывала аудитории времен Елизаветы, что графиня находится на переднем крае косметической моды. В XVI веке Венеция стала самым важным центром в торговле красной краской. Венецианские бизнесмены отправляли краски на Ближний Восток, чтобы там использовать их для окрашивания ковров и тканей, но венецианки требовали выделения некоторого резерва красителя для них. Примерно в 1700 году, по данным, приведенным Джен Моррис в ее книге, в этом городе было всего 2508 монахинь и 11 654 проститутки: неудивительно, что румяна были столь востребованы!