«Да, у нас очень красивый манговый сад», – подтвердил Раджив. Сопровождать нас в кресле ему было не под силу, и вместе с разношерстной компанией маленьких мальчиков и девочек, распевавших «Манговый сад, манговый сад», я пересекла дорогу, которая всего час назад показалась мне такой бесперспективной. Посмеиваясь над собой за то, что кажусь себе смелым исследователем, я вдруг обнаружила, что нахожусь у возможного источника индийской желтой краски Winsor & Newton. «Конец моим поискам», – подумала я отстраненно и радостно, перелезая вместе с детьми через обломок стены. И хотя снаружи было пыльно и жарко, в манговом саду Мирзапура оказалось зелено и тихо. Мы зашли достаточно далеко, но нам так и не удалось дойти до стены, отмечавшей границу сада с другой стороны. Мы с детьми маршировали и пели, и всякий раз, когда я решала сфотографировать знаменитые листья манго, они бросались к выбранному мной дереву и взбирались на него, усаживаясь на ветвях, как скворцы. По саду прогуливались несколько молодых пар. Бог Шива женился на Парвати под манговым деревом, и даже сегодня листья этого дерева часто используются для украшения брачных павильонов.
Одного ребенка послали за фруктами для меня. Не манго – был не сезон, – а за странными плодами «паниала», лишь незначительно отличающимися от винограда; их едят целиком. Они были приятно сладкими, но имели странное лимонное послевкусие, от которого пересохло во рту. Всякий раз, когда появлялся кто-то новый, меня просили повторить пантомиму, и все присоединялись к «ш-ш-ш». Я представила себе, как через десять лет в ту же деревню прибудет незнакомец, как он будет рассказывать о пиури. Я представила, как этот кто-то будет объяснять: «корова», «листья манго», «сбор мочи в ведро». Этот незнакомец запишет дату, которую я выбрала наугад, 1900 год, и в народной памяти будет жить еще одна легенда.
Я собрала всю толпу для общего фото: к нам подбежали еще пятеро детей, поэтому я отступила, чтобы включить их в общий снимок, и вдруг раздался громкий всплеск. Я посмотрела вниз и увидела, что моя левая нога от пятки до шнурка ботинка была покрыта самым пушистым, желтым и вонючим образчиком бычьего навоза, какой я только могла себе представить. Все в ужасе зажали носы и засмеялись вместе со мной, хотя никто из них не мог понять истинной прелести этой шутки. В конце концов, я ведь поехала в Индию для того, чтобы найти ярко-желтую коровью мочу, и нашла нечто подобное на подошве своей обуви. Очевидно, боги слышали о моих поисках, но они оказались глуховаты.