Угольные рисунки Альтамиры были выполнены широкими уверенными мазками – простыми широкими линиями, которые складывались в тень и контур, – а затем автор нанес красную и желтую охру кистью или, возможно, мягкими замшевыми подушечками. Там было двенадцать полных изображений бизонов, два безголовых (но не менее мощных, выглядевших так, словно их головы исчезли в другом измерении, а не были отсечены), три кабана, три благородных оленя, выглядевших довольно впечатляюще, и дикая лошадь. В рисунках ощущались скорость и энергия, свидетельствовавшие о том, что они были созданы быстро и без колебаний. Особенно бизоны – каждый длиной в два метра или больше, сильные звери с перекатывающимися мускулами. Вазари наверняка одобрил бы энергию этих схематичных рисунков.
Де Сотуола и его взрослые друзья проходили под этими рисунками не меньше дюжины раз, но ни разу не подняли взгляда вверх. Возможно, до этого дня на изображения возрастом в пятнадцать тысяч лет не падал взгляд человека. Их могли рисовать как мужчины, так и женщины (хотя бы некоторые из них: стиль изображений сильно различается) при свете горящих факелов, которые были жизненно важны, поскольку давали не только свет, но и тепло – в Европе заканчивался ледниковый период, так что Homo sapiens жил, охотился – и рисовал, конечно, – в очень холодном мире.
Я представляю себе де Сотуолу в тот теплый день 1879 года, дрожащего от ощущения, что это событие может стать величайшим открытием древнего искусства, и все же задаюсь вопросом – посетило ли его предчувствие, что это также будет означать и его собственную гибель. Он умер всего девять лет спустя в возрасте пятидесяти семи лет, умер сломленным человеком, обвиненным в мошенничестве и подделке, потому что рисунки бизонов, созданные углем и красной охрой, были сочтены слишком красивыми, чтобы быть сделанными «дикарями».
Любопытно, как часто артефакты обнаруживаются именно тогда, когда история почти готова к их появлению. Со времени публикации «Происхождения видов» в 1859 году теория эволюции Чарльза Дарвина прочно закрепилась в западном мировоззрении. Многие внезапно открыли для себя мысль, что люди, возможно, жили на земле дольше, чем примерно четыре тысячи лет, выделенные им Библией, так что окаменелости и доисторический мир были в большей степени причудой ученых, чем динозавры для современных школьников. Все это происходило еще до радиоуглеродного датирования, так что после публикации своей любительской брошюры о находках в Альтамире де Сотуоле пришлось жить с тем, что англоязычный путеводитель по пещерам описал как «настоящий ливень недоразумений», а также под градом насмешек и обвинений. Некоторые сплетники даже предположили, что картины были написаны немым художником по имени Ретье, который незадолго до обнаружения рисунков был гостем де Сотуолы. Неспособность художника выразить свое отрицание словесно, без сомнения, была мучительной как для него самого, так и для его гостеприимного хозяина. Двадцать лет спустя академический мир был вынужден съесть свой археологический галстук и признать, что рисунки не были подделками. Мария, к тому времени уже взрослая женщина, несомненно, получила бы от этого некоторое удовольствие, хотя, видев страдания своего отца перед смертью, она почти наверняка испытывала смешанные чувства в отношении всей этой истории.