Чистка оружия? Теперь еще и это…
Глезер хохочет:
— А вы как думали?
Солдатам не до смеха — они слишком устали. Командиры отделений тоже изрядно вымотались и лишь вполуха прислушиваются к тому, что говорит Юрген.
— Результаты хорошие, особенно отличилось отделение Майерса. Словом, спокойной ночи… Вы что-то хотели сказать, товарищ сержант?
Юрген задает Майерсу этот вопрос, потому что при неярком свете лампы лицо сержанта кажется ему озабоченным.
Майерс вытягивается:
— Нет-нет, все в порядке.
Конечно, Майерса что-то тревожит. Юрген чувствует это по его голосу, да и Майерс не очень-то старается скрыть свое настроение. Но и лейтенант слишком утомлен, чтобы продолжать беседу, и дает команду разойтись.
Дождь продолжается всю ночь. Не прекращается он и утром, когда солдаты встают и обнаруживают, что обмундирование совсем не просохло.
Один из танкистов заходит в палатку с газетой в руке, оглядывает ее обитателей и удивленно констатирует:
— Так это вы и есть?! Парни, так о вас же написали в газете!
Солдаты окружают гостя, каждый хочет увидеть газету первым. Им посвящена целая страница: взвод на марше, когда проезжает деревню, на полигоне, отделение Рошаля преодолевает полосу препятствий, Мосс крупным планом — он смело взбирается на стенку.
Танкист указывает на снимок:
— По этой фотографии я и узнал вас. Такой «циферблат» не часто увидишь.
Мосс отвечает ему в сердцах:
— Смотри, как бы я не переставил стрелки на твоем «циферблате», парень! Дай-ка сюда газету… Ну, теперь убедился, какая мы известная команда? Осознаешь, какая вам выпала честь? Вы же можете приветствовать нас на этих полях! Оставь нам газету.
— Об этом не может быть и речи, — противится танкист. — Когда я состарюсь и поседею, она будет напоминать мне о встрече с тобой, болтун ты этакий!
— Если ты и впредь собираешься разговаривать со мной в таком тоне, боюсь, тебе придется предаваться воспоминаниям совсем другого рода, — шутливо грозит Мосс.
В этот момент в палатку входит Юрген с целой кипой газет.
— Можешь сохранить свой листок, чтобы завертывать в него колбасу, — злорадно замечает Мосс.
Спустя час пограничники прощаются с танкистами. Грузовики трогаются в путь. Провожающие и уезжающие приветственно машут друг другу, пока зеленые заросли окончательно не разделяют их.