Юрген лежал на спине и разглядывал потолок, долго молчал, потом сказал:
— Разве мать виновата, что у нее так сложилась жизнь?
— Но это не дает ей право осложнять твою.
— Она и не хочет ее осложнять.
— Но она делает это! Иди к себе. Ей-богу, она войдет…
— Ну и что?
— Я не хочу, чтобы она видела нас вместе…
Он прошел к себе и бросился на кровать. В ту ночь ему все время хотелось встать и уйти куда глаза глядят. Куда угодно… Когда начало светать, он прошел к Марион, присел на край тахты и погладил ее по волосам.
Марион проснулась и улыбнулась:
— Залезай под одеяло, но веди себя скромно. Наверно, она уже встала.
— Останься до завтра, — попросил он.
— Только ради тебя. Но не забудь, о чем мы договорились. Я вполне серьезно.
— Спасибо, — шепнул он ей на ухо. — Я люблю тебя.
На следующий день они уехали в самую рань. Шел дождь, капли стучали по вагонному стеклу.
Марион сказала:
— У нас с твоей матерью ничего не получится. Тебе придется выбирать.
— Что за причуды? Мы же не собираемся жить у нее.
Она прижалась к нему:
— Я не о том. Просто рада, что у нас есть еще один вечер. А ты рад?
Он согласно кивнул. Марион сплела руки на его шее…
Дверь ресторанчика с треском раскрывается, и гурьбой вваливается полдюжины парней.
— Вот удача — лейтенант-то здесь! Твоя шарманка с тобой? Хозяюшка, восемь пива и восемь рюмок водки!
Это трактористы, с которыми лейтенант познакомился на танцах в день праздника. Их возглавляет парень, которого приятели называют Рыжим. Он с чувством пожимает руки Юргену и Глезеру:
— Перебирайтесь к нам, за главный стол, а то мы не уместимся.
Глезер в восторге.
— Прекрасный вариант! У нас с лейтенантом сегодня не лучший денек.
— Слушай, Тео, принеси-ка гитару. Будем веселиться.
Тео смеется во весь свой огромный рот, огрызок потухшей сигары прилип к его верхней губе. Он выносит из задней комнаты две старенькие, потрепанные, густо покрытые пылью гитары. У одной из них гриф склеен.
Юрген протестует:
— Из этих старушек уже никакой музыки не выколотишь — струны порвутся и на ушах повиснут.
— Чепуху несешь, лейтенант! Эти гитары оставили ребята из «Висмута», а у них лапы покрепче твоих. Возьми вот эту, со сломанной кобылкой. Морской волк всякий раз, когда приходит сюда, играет на ней «Голубку».
Юрген берет гитару, настраивает. Звук лучше, чем он мог предположить.
— Сыграй что-нибудь такое, чтобы можно было подпевать, — просит Рыжий.
Они играют и поют, не забывая время от времени прикладываться к бокалу с пивом. Так продолжается, пока Юрген не чувствует, что пора закругляться.
Он встает:
— Все, друзья. Глотка стала слишком сырой для пения. Мне пора.