Из балагана вышла Анна.
— Тетушка Долгор, пора всех поднимать?
— Пусть поспят маленько. Погода-то вон какая.
— Вот и надо торопиться. Может, до дождя-то успеем зарод-два сметать. Подъем! — прокричала Анна.
Вскоре отряд был унте на лугу. Вроде все старались работать, но не было той легкости, с какой косили траву и метали зароды в хорошую погоду. Даже у Анания и у того сегодня будто тяжелей вилы были.
Только закончили вершить один зарод, как сыпанул мелкий, как туман, дождик. Прошел с полчаса и перестал. А немного погодя снова сыпанул, намочил гребь, обмыл тракторы.
— Все, Матвеевна, отстрелялись. — Ананий спрятал вилы в зароде, туда же положил рукавицы.
— Хоть бы ненадолго заненастило.
— Ветрено. Может, до завтра продует.
Парни обступили Анания с Анной.
— А что нам делать? — спросил Андрейка.
— Отпускаю вас сегодня к невестам, — ответил Ананий. — Да смотрите, сильно-то не озоруйте.
— Если прояснит, чтобы завтра к обеду все были здесь, — предупредила Анна.
Дома Анна переоделась и пошла в огород прополоть грядки с морковью. А дождик все еще не осмеливался пойти как следует, прибил пыль, а теперь шел и не шел. Анна полола морковь, а сама посматривала в сторону Горы, на дом Алексея. Все эти дни она старалась не думать об Алексее, а думала только о нем. В тысячный раз себя убеждала, что с ним все покончено, от этого страдала, и втайне от себя мечтала о каком-то чуде, которое помогло бы им оказаться вместе.
До Анны донесся детский голос. Она обернулась: по угору шли Алексей, Катя и Иринка. Иринка что-то громко рассказывала, Алексей сдержанно улыбался. Катя счастливыми глазами смотрела на них. Они миновали усадьбу Огневых и свернули в сторону Горы.
Анна опустилась на грядку. Глухая боль сдавила грудь. Алексей ходит счастливый, улыбается, и нет ему никакого дела до нее. «Назло вернусь к Ванюшке. Вот тогда, может, и тебя кольнет». Анна встала.
Распахнулась калитка, и в ограду вошли Дина и Дарима. Дина за весну и лето похудела, а от этого казалась выше ростом. Лицо ее загорело. От прежней Дины осталась, пожалуй, только высокая прическа, которую она умудрялась сохранять на тракторе и в любую погоду.
— Здравствуй, Аннушка, — приветливо улыбнулась Дина.
— Здравствуй. Управилась с парами?
— Все. Завтра с вами на сенокос поеду. А хлеба-то у нас какие!
— Я сегодня заезжала.
— После дождика еще лучше будут. Я побегу. Баню отец топит. Надо помочь воды наносить.
— А что в колхозную-то не ходите?
— Говорит, пар не тот. Да я и сама свою как-то больше люблю.
— А ты, Ласточка, куда торопишься? — Анне не хотелось оставаться наедине со своими думами.