В кабинет несмело вошла Аграфена.
— Вызывали, Нина Васильевна?
— Проходи, садись.
Аграфена села в сторонке от стола, поправила платок, положила на колени большие натруженные руки.
Нина Васильевна взяла сводку по надоям молока.
— Почему за последние три дня надои упали?
— Кормоцех выходил из строя. Я давно уже говорила Ивану Ивановичу, чтобы он посмотрел. Так ему все некогда было.
— А что ко мне не зашла?
— Как-то неудобно жаловаться.
— Ты это, матушка, брось. Ей неудобно жаловаться. А вот молока несколько центнеров потеряли, это удобно? С Иваном Ивановичем разберемся. У Спиридоновны как здоровье?
— На курорт бы ей надо.
— Я вчера звонила в райком профсоюза. Путевку ей выделили с начала следующего месяца. Пусть собирается. Подбери за нее человека.
— Хорошо.
— Завтра после обеденной дойки проведем совещание с работниками фермы. Ты подготовься выступать. Обсудим, как весну жить будем.
Аграфена вышла, Нина Васильевна посмотрела на часы: пора уже на планерку собраться, а никого нет.
В дверях появился Аюша Базаронович. Был он в телогрейке, сапогах.
— Ты мне не скажешь, где люди? — спросила Нина Васильевна.
— Все на субботнике. И нам пора.
— А я совсем забыла. Ивана Ивановича не видел?
— Уехал в «Сельхозтехнику» за запчастями к комбайнам.
— А завтра он этого не мог сделать?
— Сказал, что иначе ремонт остановится. Да и без него у нас людей хватит.
— И без тебя могли бы обойтись.
— Я — другое дело.
Аюша Базаронович с Ниной Васильевной ехали в одной автомашине. Солнце уже поднялось, и степь сияла радостным светом. Турпаны в скалах начали свои брачные игры, их плачущий крик: «Ко-аа, ко-а-а», — разносился по Онону.
Впереди показалась ферма. Она стояла в небольшой ложбине под сопочкой, которая защищала ее от ветров. Невдалеке от нее тремя курганами возвышался навоз. От них к полю двигались десятки подвод, тракторы с тележками, между ними, как челноки, сновали самосвалы.
— Аюша Базаронович, ты где это набрал такое мамаево войско? — радовалась Нина Васильевна.
— Комсомольцы и пионеры реквизировали у чабанов все телеги на сегодня.
— Ну, молодцы. А обед будет?
— Тетушка Долгор и Маруф Игнатьевич с вечера варят и парят.
Работой по вывозке навоза руководил Федор. Только он мог разобраться в этом движущемся муравейнике телег, автомашин и тракторов. Куртка на нем распахнута, кепка сдвинута на затылок. Федор шумел на парней, которые пытались подъехать под погрузку вне очереди и вносили неразбериху, следил, чтобы не простаивали автомашины и тракторы.
— Федор Степанович, куда мне становиться? — спросила Нина Васильевна.