Фагурнова стала рассказывать, нередко отвлекаясь воспоминаниями, вздыхая и причитая.
Прокурор терпеливо слушал, не поправляя старушку, не подсказывая просившихся слов, когда та в затруднении останавливалась.
— Приблизительно полгода тому назад появился этот Вадик, — рассказывала Фагурнова, — Вадим Александрович Грачев, ох, лучше бы его совсем не было…
— Почему? — поинтересовался прокурор.
— Изменилась Валюша, как с ним познакомилась. Так собой он ничего, приятный, обходительный. Меня все бабусей да бабусей звал. А Валю вроде как подменили. Раньше мы жили тихо, спокойно, а за последнее время забежит она ко мне, поплачет, повздыхает, чувствую, что хочет мне довериться, да все не решается. «Валя, — говорю, — что у тебя на сердце?» — а она только рукой махнет, слезами зальется. «Боюсь я его, — говорит, — тетя Саша, не думала, не гадала, что у меня так жизнь сложится». Да я и сама замечать стала… Тихий-то он тихий, а она его пуще смерти боится.
— Где он живет? Где работает?
— Не знаю. Ничего мне Валя про то не говорила. Только начну о нем спрашивать, она насупится, губы задрожат, побледнеет, рукой махнет и уйдет к себе.
— Грачев помогал Марчевской деньгами?
— Да что вы! — Старушка сокрушенно закачала головой. — Какие деньги, батюшка? Раньше-то, до Вадика, Валюша жила хорошо, а как он появился, стала жаловаться на трудности. Как пиявка, он у нее все вытягивал.
Прокурор помолчал немного и спросил:
— Сколько, вы думаете, лет Грачеву?
— Лет тридцать, а может, и меньше.
— У него есть какая-нибудь специальность?
— Валя говорила, он хороший шофер.
— Какой он из себя?
— Я уж не знаю, как описать его. Высокий, здоровый, не то чтобы красивый, но ничего.
— Как одевается?
— Обыкновенно. Пиджак серый, рубашка, галстук. Скромно одевается.
Коваленко поднялась и попросила разрешения справиться о Грачеве в адресном бюро.
— Кто еще проживает в вашей квартире? — спросил прокурор.
— Никто, мы вдвоем.
— Когда Вадим Александрович был у Вали в последний раз?
— Вчера.
— Когда ушел?
— Не слыхала я. Наверное, поздно. Я спать легла.
— Сколько ключей у вас от комнаты Марчевской?
— У Вали один ключ. Другой находится у меня. Я отдала его вот им. — Фагурнова показала на меня. Она снова всхлипнула и поднесла к лицу мокрый от слез платок.
Прокурор подождал, пока Фагурнова успокоится, и спросил:
— Как запирается наружная дверь?
— Парадную я запираю на дверной ключ, а на ночь, да и днем иногда держу на засове. У меня хороший, крепкий засов, еще покойный муж сделал. Иногда я цепочку набрасываю.
— Значит, сегодня утром дверь оказалась отпертой?