.
Работая над этой своей самой знаменитой картиной, живописец много времени провел на раскопках в окрестностях Везувия, долго стоял пораженный перед фреской Рафаэля в Ватикане «Пожар в Борго», любуясь игрой света огня, которые отразил потом в своем полотне. Ранее Брюллов почти четыре года проработал в лоджиях Ватиканского дворца, выполняя масляную копию другой знаменитой фрески Рафаэля «Афинская школа». За сей труд царь Николай Первый пожаловал русскому художнику орден Святого Владимира IV степени. Пушкин написал об этой работе в черновом варианте статьи «Фракийские элегии» (Стихотворения Виктора Теплякова): «Так Брюллов, усыпляя нарочно свою творческую силу, с пламенным и благородным подобострастием списывал Афинскую школу Рафаэля. А между тем в голове его уже шаталась поколебленная Помпея, кумиры падали, народ бежал по улице, чудно освещенной Волканом»[699] (ХII, 372).
Тяжело заболев еще в Петербурге, Карл Брюллов вернулся в Италию («голышом бежал», – по словам Иосифа Бродского). Он умер 23 июня 1852 года в доме своего итальянского друга Анджело Титтони, в городке Манциана под Римом. Там до сих пор сохранилась мемориальная студия художника. Друзья и ученики с почестями похоронили Брюллова на старинном столичном «некатолическом» кладбище «Тестаччо», в тени древнеримской пирамиды Кая Цестия. В последнем, незаконченном рисунке «Диана на крыльях ночи» он сам крестиком отметил место, где хотел бы быть предан земле. На этом же некрополе нашли свое последнее пристанище представители многих видных российских родов – Гагарины, Голицины, Волконские, Юсуповы, Барятинские, Мещерские, Строгановы, Трубецкие, Оболенские, Щербатовы, Шереметевы, поэт Вячеслав Иванов и его сын Дмитрий, дочь писателя Татьяна Толстая-Сухотина, оперный певец Фёдор Комиссаржевский, художники Александр Иванов, Павел Сведомский и еще многие наши именитые соотечественники[700].
Когда истек срок аренды этого участка кладбища Тестаччо, российское императорское правительство сделало крупный денежный взнос, чтобы место захоронения Брюллова сохранялось вечно.
Сейчас готовится реставрация монумента на могиле художника, выполненного по проекту архитектора Михаила Шурупова. На нем выбит горельефный портрет Брюллова, скопированный с известного бюста работы академика Ивана Петровича Витали (1794–1855). Это еще одно пушкинское сближение, потому что в 1836 году именно на квартире Витали в Москве состоялась встреча поэта с гостившим там Брюлловым. Вероятно, именно тогда скульптор предложил Пушкину, с подачи Брюллова, лепить его бюст. А менее чем год спустя П.В. Нащокин, друг Пушкина, заказал Витали бюст уже ушедшего из жизни поэта. Вот почему некрополь «Тестаччо» тоже нанесен на карту Пушкинского Рима. Впрочем, оснований для этого более чем достаточно: