Несмотря на то что мать, еще во Флоренции, предостерегала автора от встречи с их дальним «по женскому колену родственником» Александром Сергеевичем Пушкиным, который слыл «вольнодумцем и чуть ли почти не атеистом», Михаил Дмитриевич «желал сблизиться с ним». И потому «по доброму, старому русскому обычаю, мы с первого дня стали звать друг друга “mоn cousin”». Однажды Пушкин даже сказал Бутурлину: «Мой Онегин – это ты, cousin». Оба кузена: и Пушкин, и Бутурлин – состояли тогда в подчинении новороссийского генерал-губернатора Михаила Семеновича Воронцова. Но если Пушкин, находясь под надзором полиции, только числился на службе, то Бутурлин «гордо шествовал по утрам в канцелярию с портфелем под мышкой». Анна Артемьевна, матушка, из далекой Италии контролировала поведение своего сына, который начал под ее влиянием избегать встреч с ссыльным поэтом. Автор «Записок» признается, что однажды Пушкин, «подходя с улицы к моему отпертому окну (а жили мы в одноэтажном доме на Тираспольской, кажется, улице), сказал: – Не правда ли, cousin, что твои родители запретили тебе подружиться со мною? – Да, cousin, – ответил я ему, и с тех пор он перестал навещать меня». Не без зависти Бутурлин пишет, что «Александр Сергеевич и особенно короткие его знакомые собирались почти каждый вечер ужинать в Греческом второстепенном ресторане Димитритрака», где и засиживались за полночь… «Мне ужасно хотелось, – сознается кузен Пушкина, – участвовать в таких ужинах; но как я уже говорил, я не был настолько волен в своих действиях, чтобы посещать кружок, где могла быть попойка». Зато Михаил Дмитриевич «по итальянской привычке» бывает в Одессе в римско-католической церкви, «молясь там на коленях, совершенно как бы латинянин». Впоследствии, в 1832 году, автор «Записок» встречается с братом великого поэта – Львом Пушкиным. «Левушка» рассказал Бутурлину, что Александр Сергеевич считал его тогда в Одессе «несдержанным и наивным». Михаил Бутурлин полностью согласен с этой пушкинской оценкой: был наивным «от строгого и замкнутого воспитания и совершенного незнания света»[1007].
Огромный интерес вызывают материалы из творческого наследия русского поэта-символиста Вячеслава Иванова, избравшего Италию своим домом и «приемной» родиной. Уже вышли четыре тома материалов и исследований благодаря стараниям проф. Андрея Шишкина и активному участию Дмитрия Вячеславовича Иванова (1912–2003), сына поэта[1008].
150-летие со дня рождения Пушкина стало поводом к выпуску нового юбилейного сборника трудов, эта традиция была продолжена и в 1999 году, когда празднование 200-летия Пушкина стало в Италии поистине событием общенационального масштаба.