Дивный сон приснился ему в ночь под пятницу. Действие его разворачивалось в драматическом театре, и Н. досталась в нем роль режиссера. Шла репетиция спектакля, инсценировки по роману Джона Фаулза «Женщина французского лейтенанта». Н. сидел в первом ряду партера, глядел на полуосвещенную сцену (пока без декораций) и вслушивался в диалог Сары и Чарльза. В качестве режиссера он был необыкновенно чуток, замечая малейшие сбои в репликах актеров, тембрах их голосов, паузах, мимике, движениях… Впрочем, они были уже неплохо им вышколены и, в целом, играли проникновенно, даже завораживающе. Особенно хороша была актриса, которую Н. успел от души полюбить, без каких-то сексуальных притязаний. Актер тоже соответствовал роли Чарльза: сдержанный, слегка зашоренный.
По завершении эпизода Н. впрыгнул на сцену и стал разъяснять актерам их ошибки, показывая, как следовало сыграть те или иные места. При этом он был то Чарльзом, то Сарой, то Джоном Фаулзом… По реакциям актрисы Н. видел, что она схватывает все на лету, но что-то еще таилось в ее прекрасных глазах, неотрывно к нему обращенных, какая-то чисто женская мудрость, нежное участие… Вдруг она коснулась его локтя и он замолчал, как громом пораженный. Вмиг ему открылась истина: да это ведь он тот самый зашоренный Чарльз, это до его сердца пытается достучаться необыкновенная женщина…
Н. проснулся со все еще очарованной душой, не пытаясь закрепить в памяти сон, чувствуя: он и так запомнится надолго. Слабый предутренний свет проникал в комнату через незашторенное окно, громко каркали вороны, ворчали прогреваемые двигатели автомашин во дворе. Надо было возвращаться в реальную жизнь.
В переполненном троллейбусе рядом с ним оказалась хорошо сложенная молодая девушка с таким милым строгим лицом и ясным взглядом, что господин Н., против обыкновения, стоял смирно и время от времени уберегал соседку от столкновений с другими пассажирами.
На подходе к НИИ он увидел впереди себя хорошо знакомый силуэт той, что многие годы была его любовницей. «Была, да сплыла», — горько скаламбурил Н.
Она шла очень медленно, так что он еще до входа должен был ее нагнать.
— Притормозить что ли или даже постоять? — раздумывал Н., но вспомнив, с кем имеет дело, невесело усмехнулся: — Вряд ли это случайно. Пожалуй, она меня давно заметила и все точно рассчитала.
Он прибавил шагу и, поравнявшись с ней, заговорил с ноткой интимности:
— Здравствуй, Елена.
— Здравствуй, — скупо проронила она, почти не оборачивая лица.
— Давно уж мы с тобой не встречались, — закинул удочку Н.