— Узрите все! Я настоящий король. Я сдержал свое слово, сдержу и остальные. Выбор за вами, поддержать меня в грядущих войнах, или остаться здесь волочить существование заключенных.
Хатари и Магнус подбежали к раненому окровавленному принцу и подняли его себе на плечи, поддерживая его корпус:
— Я с Вами, мой король! — проревел «Красный снег».
— Я с Вами, Ваше Величество! — поддержал его громогласный «Черный пес».
Остальные авторитеты: Шан-Раник «Лунный зуб», Крогерд «Адский перфоратор», а с ними и их банды также поддержали Идэна, улыбающегося, раскинувшего руки, как крылья, и ревущего, подобно дракону. Даже члены группировки Амаранта поддержали будущего короля своими одобрительными возгласами.
Больше всего на свете Эландрэ хотел разделить этот триумф вместе с Идэном, но он смотрел на ноги принца, которые болтались, словно поломанные ветви дерева.
«Когда весь восторг победы пройдет, он погрузиться в горячку адской боли, — понимал Шипка. — Никто, кроме меня не поддержит его в такой момент».
Заключенные, особенно авторитеты, были впечатлены силой принца, но готовы ли они также поддержать его в моменты слабости? Вряд ли. Но это не важно. Никто из них просто не должен их видеть. Эландрэ поддержит его всегда, теперь он это точно знал. Остальные нужны лишь временно.
Морской волк подошел к своему будущему королю и, заглянув за его иссиня черные, отливающие фиалковыми и обсидиановыми оттенками глаза, разглядел главное: его справедливую душу, дух мирового лидера.
Земля задрожала, но Хатари и Магнус смогли удержать Идэна.
— Это ли не знак?! — прокричал Профессор. — Сама планета признает его победу! Мы должны следовать за единственным достойным лидером, потомком династии, которую избрали боги! Да здравствует истинный король!
В безмолвной тишине было приятно идти по тоннелю, чарующему своим черным блеском, словно зеркалом космоса. Проход, загроможденный обрушающимися породами все того же обсидиана постепенно расширялся и в конце концов вывел к руинам.
Это был небольшой участок улицы древнего города, мостовая покрытая пылью веков, разрушенные скверы, придавленные потолком молодых пород, ледника, медленно тающего на законсервированные в янтаре остатки растений, видевших солнце долгие тысячелетия назад. Был на улице этой и высохший фонтан, с заржавевшими изваяниями канувших в лету мастеров по металлу. Глухие завалы со всех сторон, и лишь узкая тропа, ведущая в здание погребенного города.
Двери были из дерева, лакированные, но уже с облупившимся покрытием, поросшие северным мхом и лишайником, борющимся за господство с разрастающейся плесенью. Открыть одну из створок, закрепившуюся на несмазанных петлях было не просто, но Профессор и Идэн осилили это.