Шарлотта ощутила какое-то незнакомое чувство — жаркое, томительное, ни на что не похожее.
Она никогда не увлекалась парнями. В то время как ее сверстницы ходили по клубам и зависали на сайтах знакомств, Шарлотта предпочитала оставаться дома с книгой. Она слишком хорошо знала по опыту своих родителей, насколько деструктивными могут быть отношения между мужчиной и женщиной, и решила для себя, что не желает ничего подобного. Гораздо комфортнее было спрятаться за страницами книги, где не было ни споров, ни криков, ни удушливого напряжения, ни гневной тишины, предвещавшей большой эмоциональный ураган. В книгах принцы оставались принцами, а мечты сбывались.
Шарлотта никогда в жизни не желала мужчину. У нее были лишь воображаемые поцелуи, и пока она не встретила никого, кто заставил бы ее думать о чем-то большем, чем поцелуи.
Но сейчас, ощущая под своей ладонью твердую и сильную руку шейха, его тепло и дурманящий пряный аромат, она никак не могла восстановить дыхание.
— Знаете ли вы, — мягкий бархатный тембр его низкого голоса совершенно не вязался с пылающим золотом глаз, — что прикосновение к шейху без разрешения карается смертью?
О боже!
Шарлотта попыталась вырваться, но он был быстрее, сильная рука легла на ее руку точным движением и прижала ее ладонь к его предплечью. Жар прикосновения к обнаженной коже обжигал, заставляя сердце ускорить темп. Все разумные мысли вылетели из головы Шарлотты под давлением его сверкающего взгляда.
Неужели он применил отвлекающий маневр, чтобы заставить ее забыть то, о чем она говорила?
Это просто смешно. Он же шейх. Он может делать все, что ему заблагорассудится.
Шарлотта нахмурилась. Кем бы он ни был, она не позволит ему оказывать на нее давление. Он — правитель страны, но она-то — гражданка Великобритании. И уж конечно, то, что он делает, противоречит Женевской конвенции.
— Мы для вас ничего не значим, — сказала она, стараясь, чтобы ее голос не звучал жалко. — Мы — всего лишь простые граждане. Папа без сознания, а значит, он ничего не видел. А у меня не так уж много друзей, так что мне все равно некому рассказать. Ваша тайна — в полной безопасности. А если я случайно что-то сболтну, можете приехать в Англию и арестовать меня… ваше величество, — добавила Шарлотта для пущей убедительности.
Наступило долгое и напряженное молчание. Его ладонь, сжимавшая ее руку, оставалась обжигающе безжалостной. Шейх не собирался ее отпускать.
Шарлотту охватило негодование, которое стремительно перерастало в гнев. Нет, он не может так поступить. Он не имеет права удерживать ее здесь. Он не смеет прикасаться к ней так, как сейчас, и уж точно не должен держать ее в плену. Она не допустит этого.