Это была административная работа в офисе, и Шарлотта была удивлена, что получила приглашение, учитывая отсутствие у нее опыта. Но она испытывала удовлетворение оттого, что ей что-то удалось. Отцу лучше, через неделю он выйдет на работу, и ее жизнь вернется в прежнее русло. Хотя вряд ли это возможно…
Вернувшись в Англию, она была поглощена болезнью отца и заботилась о нем, слишком занятая, чтобы думать о том, каким будет ее следующий шаг. Но потом его выписали из больницы, ей пришлось переехать в дом отца, чтобы присматривать за ним, и у нее было время принять несколько решений. И одним из них было то, что она не собиралась возвращаться на работу к нему.
Она покончила с мужчинами, которые только и делали, что брали.
Для разнообразия она собиралась сделать то, что хотела.
— Тебе не нужна работа. — Он снова принялся возиться со своим одеялом. — Ты можешь быть моей помощницей.
Когда-то давно Шарлотта, возможно, ухватилась бы за эту возможность. Но только не сейчас.
Только не после Тарика.
При мысли о мужчине, которого она оставила, в ее душе заныла рана, но она отогнала боль. Границы Ашкараза были закрыты для нее, как и сердце шейха.
— Спасибо, папа, но нет, — твердо сказала Шарлотта. — Мне пора начать жить своей собственной жизнью.
Отец нахмурился.
— Эта новенькая делает все совсем не так, как мне нравится.
— Боюсь, это твоя проблема, а не моя.
— Шарлотта…
— Что? — Она твердо взглянула на него. — Я твоя дочь, а не служанка. У меня есть свои дела.
С минуту профессор молчал.
— Ты изменилась. Что же такого произошло в Ашкаразе?
Это был первый раз, когда он спросил ее, и Шарлотта на мгновение задумалась, заслуживает ли отец объяснений. Возможно, ему было бы полезно послушать.
— У меня было разбито сердце, — решительно сказала она. — Только там я поняла, что уже много лет пытаюсь добиться признательности у человека, которому отдала частичку своей души. Вернулась, чтобы помочь ему выздороветь, а он даже не поблагодарил меня. Ни разу. Этого объяснения для тебя достаточно?
У отца, по крайней мере, хватило такта выглядеть пристыженным.
Наступило долгое, неловкое молчание. Потом он сказал:
— Мне очень жаль. Я знаю, что не был лучшим из отцов. Но… ты очень похожа на нее. Я имею в виду твою мать. И иногда я забываю, что ты — это не она.
У Шарлотты перехватило горло. Отец никогда так с ней не разговаривал.
Это было самое очевидное объяснение, которое когда-либо мог дать ее отец своему поведению, а может быть, и извинение. Но теперь она не нуждалась в его одобрении.
— Рада, что ты признал это.
Она услышала то, что хотела услышать. Но ее не покидало ощущение, что ей не хватает воздуха. Обнаружив, что у них нет молока к чаю, Шарлотта, несмотря на дождь, решила прогуляться до магазина. Взяла зонтик с подставки в коридоре и направилась к выходу.