– Может быть, давайте по порядку? – предложил кто-то еще.
За столом начали прокашливаться и шуршать бумагами.
По традиции заседания Ограничений стенографировались независимо от того, было ли совещание открытым, когда все сказанное заносилось в протокол, или закрытым, а следовательно, официально не подлежащим протоколированию. Поэтому двинулись по порядку: дата, время, перечень присутствующих; председательствует Леонард Брэдли, ставленник Вестминстера, в роли ответчика – Леди Ди… Так к ней, разумеется, никто не обращался.
– Для тех, кто не в курсе, госпожа Тирни, Ингрид, на этой неделе в Вашингтоне, иначе она, разумеется, была бы среди нас. Мы выражаем признательность Диане за то, что смогла заместить ее, но мы и без этого все прекрасно знаем, что она – первоклассный заместитель. Прошу вас, Диана.
– Спасибо, Леонард. Доброе утро, господа.
Собрание побормотало в ответ. Она постучала пальцем по папке:
– Первая информация о данном инциденте появилась в блоге Би-би-си в четыре часа и двадцать две минуты утра.
– Терпеть не могу перебивать… – начал один из пиджачников.
Сопение нескольких носов и закатывание нескольких пар глаз давало повод усомниться в правдивости этого заявления.
– …но, если не ошибаюсь, подобные публикации легко отслеживаются с помощью этих… мм… как их там называют?..
– Если бы у нас была такая возможность, – сказала Диана Тавернер, – в данном совещании не было бы необходимости. Все было бы закончено еще до того, как программа «Сегодня» вышла в эфир.
Брэдли сделал жест, который выглядел бы более органично, будь у него в руке трубка:
– Давайте позволим Диане закончить. Или хотя бы начать.
Она продолжила:
– Хасан Ахмед. Тысяча девятьсот девяностого года рождения. Уроженец Бирмингема. Родители – иммигранты во втором поколении. Их родители прибыли из Исламабада в начале семидесятых. Дед по отцу держал магазин мягкой мебели, который передал сыну. Хасан – младший из четырех детей в семье. Студент второго курса Лидского университета. Экономика и управление. Снимает квартиру с тремя другими студентами, однако, судя по всему, застенчив и необщителен. Девушки или молодого человека, насколько известно, не имеет. По словам руководителя группы, ничем не выделяется. Входит в студенческое объединение под названием «Последний смех», сообщество начинающих эстрадных сатириков и юмористов. Однако никто из членов объединения ничего про него толком сказать не может. Явно не самая яркая личность.
Она прервалась отпить воды.
– Мусульманин, но лишь формально. До поступления в университет регулярно посещал районную мечеть, которая не входит – и никогда не входила – в число наблюдаемых. Дома семья ведет светский образ жизни, особенно отец, посещающий мечеть больше в целях налаживания и поддержания деловых связей. На урду дома не говорят, и неясно, владеет ли им Хасан. Сведений о контактах с экстремистскими агитаторами нет, в участии в протестах или демонстрациях не замечен. Его подпись имеется на петиции против приговоров организаторам терактов двадцать первого июля, но она может быть поддельной. И даже если она настоящая, существует возможность, что он просто оказался в группе студентов, подписывавших в тот момент петицию.