— Племянник, — Серая Госпожа сделала приветственный жест ладонью. — Я вижу, ты изменился. Вы оба изменились.
Уррий бы высказал Старшей все, что Он думал о ее задании, если бы в этот самый момент Его способность говорить не исчезла под волной вернувшейся человеческой магии. Ощущалось это примерно так же, как в те мгновения, когда Он, еще будучи Существом, впервые обрел к магии доступ.
Сила шла сплошным потоком — как река, прорвавшая плотину — и заполняла каждое свободное место внутри Уррия. Когда поток ослаб и Уррий вновь полностью овладел Собой, желание высказывать что-то Серой Госпоже прошло. Во-первых, толку от этого не было бы. А во-вторых, решение потратить Свою божественную Силу на закрытие червоточин Он принял сам, Она его не заставляла. Никто не заставлял. Он мог узнать, что требовалось, развернуться и уйти.
Но могла ли Серая Госпожа просчитать, каким будет его решение? Зная Его характер? Особенно после того, как Он пришел к ней за душой смертной?
— Вы выполнили мое задание? — спросила богиня Смерти. — Вы остановили распространение гнили?
— Остановили, но временно, — ответил Уррий. И, мысленно прикинув глубину червоточин и потраченную Силу, добавил: — У вас осталось от нескольких лет до нескольких десятилетий — что уж вы все там планируете за это время сделать… Свою часть уговора Я выполнил. Где моя Нисса?
На мгновение Уррию показалось, что Серая Госпожа хотела не то возразить, не то задать ему еще какой-то вопрос. Но нет, лишь махнула рукой куда-то вдаль, и в том направлении, на которое она показала, на горизонте появился силуэт. Двигался он намного быстрее, чем могло бы материальное тело. Вскоре стало понятно, что силуэт был человеческим, женским. Но Уррий не мог определить, была ли это Нисса, потому что чем ближе оказывалась темная фигура, тем более расплывчатыми становились ее очертания. Вот она оказалась совсем рядом — словно столб темно-серого тумана.
Туман заклубился, съеживаясь, собираясь в более плотную текстуру, принимая форму шара. И чем плотнее туман становился, тем светлее и ярче казался. Уррию отчего-то подумалось, что, не будь они в Сером Мире, шар казался бы заполнен алым огнем. Но здесь даже огонь казался бледно-серым.
Шар лег в ладонь Серой Госпожи, и она протянула его Уррию.
— Вот ее душа.
Уррий осторожно принял из ее руки драгоценную ношу. Пылающий шар обжигал кожу Его ладоней как настоящий огонь. Пламя билось, взлетая и опадая, будто пытаясь вырваться, будто испуганное сердце птицы, пойманной в силки.
— Это я, — сказал он торопливо. — Это же я, Уррий.