К большому удовлетворению японских командиров, по ним сразу начали стрелять из всех башенных, казематных и противоминных орудий и оба броненосца. Они стояли на прежнем месте под южными склонами друг за другом, носами на запад. Вдобавок оба открыли боевое освещение, чем окончательно выдали себя.
Считая основную задачу выполненной, крейсера начали отход, чтобы не мешать ударным силам. Все это время шесть истребителей капитана первого ранга Хиросэ приближались к своим потенциальным жертвам, так и не обнаруженные никем, что дало им возможность хорошо осмотреться.
Вдруг за кормой отряда вспыхнула перестрелка. Частые хлопки миноносных пушек заставили предположить, что противник, оставив в покое головные вспомогательные крейсера, перехватил отставший двенадцатый отряд. Без чьей-либо помощи небольшие слабовооруженные кораблики не имели никаких шансов выйти победителями из схватки с русскими, превосходившими их размерами и особенно артиллерией в разы. А Хиросэ в данный момент оказать помощи никак не мог. Оставалось надеяться, что им удастся достаточно быстро затеряться в ночи.
Но хуже было другое. Ввязавшись в бой и поняв, что имеют дело с носителями минного оружия, русские выпустили пачку осветительных ракет. На фоне их белого свечения с броненосцев, вероятно, смогли разглядеть силуэты всех шести истребителей, уже легших на боевой курс.
Они тут же оставили в покое державшиеся на полмили впереди них вспомогательные крейсера, уже почти вышедшие на траверз мыса Одана, перенеся весь огонь на новые цели, а с вершины горы высоко в небо начали подниматься большие осветительные ракеты. Сразу было видно, что они гораздо мощнее тех, что использовали с кораблей. Но от их применения для противника оказалось больше вреда, чем пользы, поскольку до истребителей они все равно явно не долетали, образовав большое световое пятно между вершиной горы и ними, наоборот, оттенив японцев. Точность огня батарей сразу снизилась.
Зато при таком освещении оба броненосца оказались как на ладони. Их архаичная архитектура теперь была хорошо видна во всех мельчайших деталях. Головной, под адмиральским флагом, имел только одну башню в носу и казематную артиллерию двух разных калибров, а другой – две башни и низкий борт с высокой батареей в середине корпуса. Его четыре кургузые трубы в двух рядах «толпились» перед единственной полноценной грот-мачтой.
Но истребители с броненосцев, похоже, все же видели достаточно хорошо. Их комендоры сразу добились накрытий. При этом стрелявшие с максимальной частотой скорострелки японских вспомогательных крейсеров ими полностью игнорировались. Последние кабельтовы до точки залпа отряду Хиросэ пришлось преодолевать под градом снарядов убийственных для его кораблей калибров. Казалось, что на позицию для торпедной стрельбы уже не выйти. Рухнувшая на них стена огня должна была смять, размолоть легкие узкие корпуса и разметать их обломки по волнам.