Энергия, заключенная в браслете, мелкими змейками бежала по коже, растворяясь, не достигая предплечья, которое оставалось в пределах территории поместья. Стараясь сосредоточиться на чем угодно, кроме болевых ощущений, я сконцентрировала внимание на том, чтобы получить как можно больше информации о работе браслета. Я видела, как мелко подрагивают мышцы руки, как побелели костяшки сжатых до судороги пальцев. Я считала удары сердца, до тех пор, пока боль не стала совершенно нестерпимой. На семнадцатом ударе перед глазами потемнело.
Я пришла в себя через несколько секунд и обнаружила, что лежу на дороге, совершенно обессилевшая. Рука ныла. Но теперь я знала достаточно, чтобы хотя бы попытаться сопротивляться последствиям неповиновения пунктам брачного договора.
Что угодно, лишь бы не стать следующим телом, завернутым в темный плащ.
Поднявшись на ноги и отряхнув платье, я побрела обратно. Я чувствовала себя ужасно измученной. Настолько, что чуть было не пропустила момент, когда задняя дверь дома открылась, и во дворе показался мужчина, направившийся к колоде дров. Видимо, обед прислуги подходил к концу. Не помня себя от страха, я бросилась к первому попавшемуся укрытию и притаилась, надеясь, что человек уйдет, и я смогу беспрепятственно вернуться в дом. И лишь через пару ударов сердца сообразила, что спряталась я в тени той самой таинственной и зловещей сторожки, откуда лорд Кастанелло вышел вчера ночью в окровавленной рубашке.
Я даже сейчас могла различить дорожку бурых следов на снегу, ведущих от запертой двери в сторону дома. Протянув руку, я коснулась одного такого пятна и поднесла пальцы к лицу. Опыта, полученного на службе у господина Кауфмана, хватало, чтобы убедиться однозначно - это была кровь.
Новая волна ужаса захлестнула меня. Я отчаянно желала, чтобы мужчина поскорее ушел, но тот, как назло, вытаскивал поленья из колоды так медленно, словно собирался закончить не раньше ужина.
И в этот момент я услышала в глубине сторожки тихий, едва различимый стук.
Забыв про всякие предосторожности, я сорвалась с места и побежала. На мое счастье мужчину окликнули с крыльца, и он бросил свое занятие, вернувшись в дом. Меня частично скрывал кустарник, и когда я, задыхаясь от бега по скользкой земле, вновь вылетела на территорию двора, там уже никого не было. Я юркнула внутрь, взлетела на второй этаж и, вбежав в свою комнату, без сил рухнула на кровать лицом вниз.
*
Я не знала, как долго я пролежала так. Когда я немного пришла в себя, за окном уже смеркалось. На столике стоял поднос с обедом - видимо, горничная заходила в комнату, но решила, что я сплю. Есть не хотелось. Нужно было собрать волю в кулак и придумать более-менее удачный план побега, но мысли ворочались с трудом. Я заставила себя сесть прямо и проглотить хотя бы пару кусочков, но замерла, так и не донеся вилку до рта.