Внизу уже суетились слуги, занимаясь привычными повседневными делами. Мелия расторопно накрыла мне завтрак в малой гостиной и замялась в дверях, словно раздумывала, не остаться ли, чтобы расспросить меня о недолгом отдыхе или рассказать о жизни поместья. Но мыслями я была вместе с супругом, гадая, что же именно повлекло за собой вызов в суд, поэтому понятливая горничная оставила меня одну, пообещав вернуться через четверть часа с десертом.
– Он о вас спрашивал, миледи, - вдруг сказал она, обернувшись на пороге. - Лорд Даррен. Когда был в сознании. Клара просила передать. Пока вас не было, милорд снял со всех слуг ограничение на разговоры с вами. И бывать вы у мальчика можете, сколько хотите. Ох, бедный ребенок… А сиделку мы пока так и не нашли. Лорд вроде как хотел госпожу Лауди вернуть, но в больнице сказали, деcкать, Ильда замуж выскочила. Поэтому с юным милордом пока сидит наша Клара.
– Спасибо, Мелия. Я загляну к ним после завтрака.
Поклонившись, горничная покинула гостиную. Милорд-кот, дремавший в хозяйском кресле, поднял голову на хлопок двери и покосился на меня, лениво приоткрыв один глаз. Я наклонилась почесать его за ухом. Кот принял ласку с поистине королевским снисхождением.
В момент, когда мои пальцы соприкоснулись с головой Милорда, на самом краешке сознания я ощутила легкий отголосок чужого присутствия, словно бы Даррен потянулся ко мне.
«Здравствуй», - как можно более четко подумала я, но ответа не получила.
Вывернувшись из-под моей руки, Милорд-кот спрыгнул с кресла, подошел к дверям и призывно мяукнул, приглашая последовать за ним. Заинтригованная, я подчинилась.
Милорд вывел меня в холл, а затем в узкий коридор, ведущий к выходу на задний двор поместья. Кот то пробегал на несколько шагов вперед, то возвращался ко мне, змеей oбвиваясь вокруг ног. На кухне послышались шорохи, и вскоре дверь распахнулась, выпуская в коридор Густаво, довольного, но немного сконфуженного. Работник окинул меня удивленным взглядом и поклонился в коротком приветствии.
Кот требовательно мяукнул, протискиваясь к выходу вперед Ленса. Я заторопилась следом.
– Миледи?
Тихий голос, лишенный прежнего живого звона и задора и оттого едва узнаваемый, окликнул меня из глубины коридора. Я поспешно обернулась и увидела в проеме кухни бледную Лоиссу. Пальцы кухарки нервно комкали фартук.
– Лоисса, - я пoдошла ближе. – Как ты?
Она не ответила. Так и стояла с низко опущенной головой, сминая белую накрахмаленную ткань, и не решалась произнести ни слова. Губы ее дрожали. Мне казалось, ещё немного, и кухарка горько разрыдается.