Но обменяла бы я эти мучения на твердую уверенность, что знаю правду, что только такая правда на свете и существует? Предпочла бы всю жизнь прожить среди людей, которые понимают меня с полуслова, так что даже и договаривать не надо – они сами договорят всем нам с детства знакомую банальность?
Да, иногда так устаешь, что хочется этого. В остальное время радуешься, что попал в такую увлекательную переделку. В переделку – как приключение. В переделку – как переделывание себя.
Ни на какие уловки рекламы я по приезде не купилась, даже кока-колу не пью. Кроме одной: идеи самоусовершенствования и самоизобретения. На это купилась полностью; заглотнула, как говорится, крючок, поплавок и леску. Совпало с моими собственными неврозами, из которых главный – намерение начать новую жизнь с завтрашнего дня.
Прочла с великим интересом «Автобиографию» Бенджамина Франклина – солидный большой том в дерматиновом переплете горчичного цвета. Соседка подарила мне целую многотомную серию. Там были умные книжки: и «Бен-Гур», и «Моби-Дик», и роман Золя «Нана». Такие серии умных книжек украшали собой каждую гостиную в Америке после войны. И всё потому, что мы с честным Беном и со всем американским народом верим в самоусовершенствование, для того и тома в гостиных стояли.
Приятно думать, что у нас с Толстым это общее. Толстой в юности находился под влиянием Бенджамина Франклина и всю бухгалтерию борьбы с собой – подсчет заблуждений и грехов в правой колонке, успехов в левой колонке – взял у нашего честного Бена, хотя и срывался, и спотыкался постоянно. Но продолжал совершенствоваться до самой смерти.
Ну вот и Толстой не справлялся с этой бухгалтерией самоулучшения, так куда ж мне. Иногда утешаешь себя тем, что если не совершенствоваться ежедневно, то еще хуже деградируешь, а так хоть на одном месте стоишь.
А время тем временем идет и идет. Выясняется: мало того что ты родился на дальних берегах, но еще и в очень далекие времена. Прошлого было уже так много, что теперь в любом прогрессе и инновации узнаёшь прошлое. Оно притворяется новостью. Интернет рекламирует достоинства чайного гриба, того самого, который в детстве на всех коммунальных подоконниках в пол-литровых банках рос и пузырился. После всех жертв и усилий эмиграции ты опять оказался в стране, где разводят чайный гриб тоталитарной эпохи. И устаревшим оказывается именно твой прогресс. Пока ты шел по прямой, мир по своей тупой гегелевской спирали возвратился все к тому же отрицанию отрицания. Твое давнее, молодое отрицание устарело. Теперь его отрицают. Другие молодые опять кричат об экспроприации экспроприаторов и силе коллектива. Не пытайся вытащить свой опыт на свет божий. Не объясняй, что, сколько ни экспроприируй, украденного на всех не хватит и поровну не поделят.