– Расслабься, Лялька. У вас днем жарко было?
– Откуда я знаю? Впервые за день на улицу вышла. Внутри всегда одна погода.
Там под городом гигантская сеть туннелей с охлаждающим оборудованием. Воздух втягивается из одного казино, охлаждается, несется, ледяной, в другое. Игрок, тяжело вздохнувший после проигрыша в рулетку, втягивает в себя воздух, выдохнутый за несколько миль от него везучим картежником.
– Я чего звоню: ты давно не перечитывал Трифонова? Помнишь, как мы все его стилем восхищались? Ну стиль. Только зачем же он постоянно объясняет – кто положительный, кто отрицательный? Зачем он суфлирует громким шепотом? А я вот с его мнением не согласна!
– Ну не согласна, и хорошо. Ты все не можешь простить покойным родителям, что тебя отдали в инженеры. А поступила бы на филологический – что б ты теперь делала?
– Нет, ты послушай! Ты мне никогда не даешь договорить. Главный бред: у женщины онкологическое заболевание и от нее скрывают диагноз. Такая дикость! Человек имеет право знать, что с ним происходит, и закончить свои земные дела. Или: ее дети хотят обменять жилье. Они живут в жутких, унизительных условиях. Какой же в этом цинизм? Хорошая мать должна бы сама первым делом об этом подумать.
– Лялечка, я правильно помню, что у Трифонова в этом «Обмене» есть женщина, из положительных персонажей, которая часами читает стихи наизусть очень-очень тихим шепотом? В связи с покойной Ларочкой вспомнилось, хотя она как раз громко читала. Ну вот Ларочка с самого начала знала свой диагноз. Это лучше? Не теоретически, не потому, что так прогрессивнее и умнее, а на самом деле – лучше?
Ляля с самого приезда была уверена, что все здесь прогрессивнее и умнее, чем у нас было. Ну, кроме обычая пить теплую водку мелкими глотками.
– Почему из всех мест на белом свете мне каждый год достается этот проклятый Лас-Вегас? Понимаешь, казино – это как такой желудок, кишечник, в котором деньги перевариваются. Я однажды, лет пять назад, была здесь и открыла по ошибке не ту дверь. Попала на черную лестницу, в задний проход. Там сплошь разбитое стекло, бутылки, обломки, мусор, рваная бумага. Изнанка действительности. Нет, это и есть действительность, это реальность без иллюзий… И ведь чем я тут занимаюсь? Я, инженер? Продавщицей работаю.
Эмигранты любят рассказывать, как получили свою первую должность. Такой рассказ – вид эмигрантского фольклора, с каноническим сюжетом и постоянными эпитетами. Описывают свою невежественность, наивность, нелепую одежду, незнание языка. Только много лет спустя рассказчик понимает, как он выглядел со стороны и чем начальство руководствовалось, нанимая такое чудо-юдо.