Анна хотела было сказать что-то ещё, но, подняв глаза на Викторию и ужаснувшись её ненатуральной, будто приклеенной, улыбке, молча кивнула и вышла из комнаты, медленно притворив за собой дверь.
***
Оливии никто не сказал открыто, чтобы она уезжала из поместья, но было понятно, что её дальнейшее присутствие нежелательно. Тем не менее, сознавая, что правда на её стороне, она решила уехать из Мэдли завтрашним утром, оставшись ещё на одну ночь.
Было ли это непонятное упрямство, вызванное обидой, либо зародившиеся сомнения в естественности смерти леди Элспет – она пока не знала. Оливия сидела на краешке кровати у себя в комнате, держа спину очень прямо, а руки, сцепленные в замок, положив на колени. Глаза её были закрыты, перед внутренним взором мелькали, словно кадры кинематографической ленты, картины праздника и события последних часов. Ей отчётливо вспомнилось лицо леди Элспет, то, каким оно было, когда та сидела под деревом и жадно пила лимонад. Возможно, что уже в тот момент с ней происходило нечто, что и привело к скоропостижной смерти.
Не в силах бездействовать и нуждаясь в поддержке брата, Оливия отправилась в холл. По дороге ей встретился Хигнетт – в руках у него был чайный поднос с одной чашкой чая и серебряным молочником. Лицо дворецкого выглядело искренне опечаленным.
В трактире долго не снимали телефонную трубку, а когда томный женский голос, принадлежавший, несомненно, Айви, протянул «Алло-о-оу», то выяснилось, что ни Филипп, ни мисс Прайс ещё не возвращались. На заднем фоне рокотал океан людских голосов – этим вечером у завсегдатаев «Розы и короны» было что обсудить.
Стоя в сумрачной прохладе холла с телефонной трубкой в руке, Оливия представила, как брат и его спутница сидят в кинозале бок о бок, и на их лицах оживление и восторг от праздного времяпрепровождения и взаимной симпатии. Филипп, скорее всего, даже и не знает о том, что произошло в Мэдлингтон-Касл, иначе – ей отчаянно хотелось в это верить – он непременно бы нашёл способ поддержать сестру.
От грустных мыслей её отвлекла Присцилла. Она спустилась в холл и быстро приблизилась к Оливии. Лицо её выражало одновременно и дружеское участие, и некоторую холодность, отчего она выглядела растерянной.
– Я боюсь, мисс Адамсон, что мы все отнеслись сегодня к вам не слишком справедливо. Знайте, я вовсе не считаю вас способной на подобные шутки с записками. Я убеждена, что такие выходки совершенно не в вашем характере. Скорее уж это похоже на дело рук Оскара Финча. Ему всегда нравилось мистифицировать окружающих. И… Вот, – она протянула Оливии сложенный вдвое чек. – Анна нашла его на прикроватном столике леди Элспет. Моя свекровь, скорее всего, выписала его заранее и собиралась отдать его вам сегодняшним вечером или завтрашним утром. Я знаю, каково это – зарабатывать на жизнь собственным трудом, и не хочу, чтобы вы оказались в неловком положении и были вынуждены вести разговор об оплате своих услуг с Джорджем или Викторией.