Зеркальце замерцало и через секунду в его глубине блеснули яркие глаза в полной темноте.
— Да где же это он? — удивилась Катя.
Наконец-то из шкафа раздался приглушенный ответ:
— Я тут.
Катя распахнула дверцу. На куче одеял, пледов и подушек возлежал Баюн. Рядом стояла миска полная сметаны. Катя, под строгим взглядом Кота с трудом сдержалась, чтобы не захихикать.
— Что за жизнь! — пожаловался Баюн. — Спокойно уединиться не дадут! Где этот насмешник?
— Конек? Он с бабушкой на кухне. Не волнуйся. У меня вопрос есть, можно?
Настроение у Баюна тут же улучшилось.
— Конечно же! — важно ответил Кот.
Катя прочла стишок. — Как ты думаешь, этого хватит?
— Думаю что да! — Кот вылез из шкафа, прихватил лапами миску, установил ее на столе, а сам грациозно вспрыгнул на стул. Стул скрипнул и покачнулся. Кате даже показалось, что у него сейчас ножки разъедутся в разные стороны. Кот, видимо, тоже что-то такое ощутил, поэтому перелез на кресло.
— Полагаю, что в ближайшее время надо попробовать в Эрмитаж слетать, — заявил Баюн, устроившись поудобнее.
Катя немедленно начала волноваться:
— А вдруг не получится найти, или Разрыв-Трава не откроет двери и не отключит сигнализацию? А вдруг охранники заметят? А если Жар-Птице не понравится стих и она не сможет проснуться… — Катя знала за собой эту особенность. Волноваться она начинала перед любой контрольной работой, перед любым вызовом к доске, даже, когда сама поднимала руку, чтобы ответить на вопрос учительницы.
— Стоп-стоп-стоп. Спокойно! — Кот одни прыжком пересек половину комнаты и оказался около Кати.
— Интересно, как у него это получается? Он едва стул не сломал, тяжелый, огромный, уселся уютно, а через секунду из глубокого кресла вылетел, будто его пружина подбросила, и совершенно неслышно приземлился, — подумала Катя.
— Разве это сложно? — Кот принял типичный высокомерный кошачий вид.
— Ты что, слышишь, что я думаю? — ахнула Катя.
— Ты очень громко удивилась, и подумала про меня. А так нет, не могу, — мурлыкнув, усмехнулся Кот.
— Не переживай так, мы все постараемся. И все у нас получится. Тем более, что Жар-Птица, насколько я ее знаю, и сама в стороне не останется. Она очень… Как бы это объяснить… В ней много жизни. Ее свет ведь от жизни, от желания жить, радоваться. Я был уверен, что она не окаменеет, тем более, что сказки, где о ней говориться, любят и не забывают. И уж дай ей только маленький шанс, она его не упустит. — Кот успокаивал Катю, а она, успокаиваясь, гладила шелковую шерсть и думала о том, как странно, что в ее жизни раньше не было такого удивительного друга.