— Кир, будь рядом с Катькой. Хоть собой прикрывай! — Степан пошел вокруг них, посылая золотые полосы в разные стороны и на разную высоту.
— Степан! Попытайся вниз направить! — Кир указывал направо. — Там движение!
Глазастый Кир, почувствовав, как в его руке зашевелилась сова, и высмотрел край оврага, где набилось множество тварей. Степан прыжком оказался над оврагом и несколькими ударами меча очистил всю его территорию, но вдруг сам медленно начал оседать. Страшно, молча заваливаясь на бок.
— Кир, держи его! Не дай упасть вниз! Там оружия море брошено! — Катерина, и сама не ожидала, что она умеет бегать по снегу, и ещё как умеет! Когда выхода нет, выдерживает даже тонкий наст. Кир успел перехватить сползающего с края оврага Степана, а Катерина поймала упавший из руки Степана меч, и уловив движение на другой стороне оврага, где за сугробом притаилось несколько мелких тварей, стряхнула в них гибельные золотые полосы с лезвия меча. Сугроб разнесло, твари истаяли на глазах. Потом метнулась к Киру, швырнула ему в руки меч, а сама опустилась в снег около Степана. Правое бедро пропорото одной стрелой, другая вошла глубоко в живот. Кир с трудом отвел глаза от страшных пятен на снегу и одежде Степана.
— Смотри вокруг! — Катерина в этот момент вообще ничего не боялась! Выхватила из сумки флаконы. Достала нож. Вспорола одежду вокруг торчащей стрелы, перекрестилась, и рванула стрелу на себя. Кир, невольно покосившись, чуть сознание не потерял, а она ничего, хоть бы что! Стремительно, не разглядывая рану, плеснула туда мертвой воды, рана начала исчезать на глазах. Рывком перевернула Степана на бок, откуда силы взялись! Хорошо хоть там стрела не задержалась, и от мертвой воды начала исчезать и та рана. Живая вода закончила дело. И через пару минут Степан уже попытался открыть глаза. Кир держал оба меча, свой и Степанов и тут уловил, что сова опять дает ему сигнал о приближении врагов.
— Пригнись! — Катерина послушно нырнула в снег около Степана, придержав того, что бы не встал под меч.
Вдали завыли, но кладенец безошибочно делал свое дело, вой стих.
— Ты как? — Катерина смотрела, как Степан ощупывает ногу и касается живота.
— Холодно! Бррр, мне жаловаться, конечно, не с руки, но ты бы не могла в следующий раз так лихо одежду не кромсать? — Степан не успел увернуться от пригоршни снега, брошенной в него Катериной. — А так ещё холоднее. Разве можно так обращаться с раненным? — укоризненно произнес вредный Степан.
— Ты всё перепутал. Ты уже здоров, — до Катерины дошел ужас только что произошедшего и начали дрожать руки.