– Ну мы ведь должны работать вместе.
Мои секреты жгут меня, метка мастерства на моей руке ощутимо пульсирует. Я думаю о том задании, которое Кира дала мне на днях. Вспоминаю, как меня душила паника, когда я не могла определить, к чему относится мое видение – к прошлому, настоящему или будущему. Но сейчас речь идет не о меню. А о человеческой жизни.
Остальные смотрят на меня, ожидая моего ответа. Я не могу постоянно избегать проведения гаданий на костях у них на глазах. Однако я, кажется, могу использовать более действенные инструменты.
– У меня нет принадлежностей, которые мне понадобятся, чтобы погадать, – говорю я. – Мне надо зайти в учебное крыло.
– Тогда идем, – отзывается Джейси, встав и собрав разложенные на столе документы.
Остальные тоже встают. Тэйлон потягивается, Никлас кладет костяной ларец обратно в деревянный.
Я качаю головой:
– Вам всем незачем туда идти. Я возьму то, что мне необходимо, и встречусь с вами внизу.
Я отхожу, прежде чем кто-то из них успевает возразить. И, только выйдя из библиотеки, обнаруживаю, что Брэм последовал за мной. Увидев его, я вздрагиваю.
– Я подумал, что тебе может понадобиться помощь, – поясняет он.
Меня наполняет чувство благодарности, но оно тут же сменяется нервозностью. Может, он ждет, что я попытаюсь обойти правила или даже нарушить их? Одно дело – молчать, что он видел несколько месяцев назад, другое – захочет ли он хранить мои секреты, если увидит, что я нарушила правила опять?
Я гоню эту мысль прочь. Брэм уже знает столько, что мог бы легко утопить меня, если бы он того захотел.
– Это очень мило с твоей стороны, – говорю я. – Спасибо.
Мое сердце начинает биться чаще, когда мы доходим до учебного крыла и я отворяю дверь одного из кабинетов, предназначенных для обучения гаданию на костях. Но Наставницы Киры тут нет. Я вздыхаю с облегчением. И быстро беру огниво, немного благовония и кусок бархата.
Затем, повернувшись к Брэму, показываю кивком на узкий стол в дальней части комнаты, на котором стоит несколько каменных чаш.
– Ты не мог бы прихватить одну из них? – Надеюсь, он не заметил, как дрогнул мой голос или как я отвела глаза.
Наставница Кира еще не учила меня гадать с использованием огня, поскольку такая техника преподается более продвинутым ученикам, но мне уже известно, как это делать, поскольку не так давно меня этому научила мать.
Я думаю о том отчаянии, которое звучало в ее голосе, когда она предложила учить меня: «Уча тебя, я пойду против правил». Но она все равно стала учить, рискуя всем, чтобы меня защитить.
Брэм, не колеблясь, берет со стола одну из тяжелых чаш. Я прикусываю щеку, наблюдая за ним. Остается надеяться, что никому из моих друзей невдомек, что мне пока не должно быть известно, как гадать на костях с применением огня. Но раз сама я так мало знаю о деталях их учебных программ, можно предположить, что и они ничего не ведают о тонкостях того ремесла, которому учусь я. Но когда я начинаю думать, насколько безоглядно я положилась на Брэма, меня охватывает беспокойство. Почему он последовал за мной, хотя я его об этом не просила?