— А не видно? — улыбаюсь я женщине, которая мне честно сказать понравилась. Этакая домашняя, правильная повариха. Да и не со зла она меня поддевает, видно, что добродушная.
— Еще как видно! — хохочет женщина, наливая и накладывая из двух огромных медных кастрюль — Сколько тут работаю, а ворка у нас еще не видала! Да еще и такого красавчика! Девочки, вы только поглядите — какой красавчик! Ну, теперь держись, девки! Ишь, кто к нам пожаловал!
Кухарки — все как на подбор грудастые, плечистые, девочками называться могли только с огромной такой натяжкой. Больше они напоминали штангисток, которые каким-то образом оказались в роли кухонных хозяек. Оно и понятно — потаскай-ка тяжеленные кастрюли, быстро накачаешь мышцу!
— Да, хорош! — выстроились у окна кухарки, бесстыдно раздевая меня взглядами — Мы бы с тобой…сварили похлебку! Ха ха ха!
— Ну хватит паренька смущать! — цыкнула раздатчица, и заговорщицки мне подмигнула — Ты это…не теряйся! Меня Анар звать…если что, обращайся! Я вообще очень хорошо к воркам отношусь. Знаешь, у меня в юности парень был — ворк. Вот мы с ним зажигали! Как вспомню, так вздрогну! До сих пор забыть не могу!
— А куда он делся? — из вежливости поинтересовался я, и лучше бы этого не делал.
— Убили его — погрустнела женщина — Шел как-то вечером с работы…он в лавке, продавцом работал. И…утром нашли. Голову ему проломили, раздели. Тогда как раз на севере снова война началась с ворками, били их крепко, убивали. Мол, ваши соплеменники нас режут! А причем тут мой Виглан? Он и мухи бы не обидел! Он все в их храм ходил, а там им священник рассказывал, что никого обижать нельзя, что надо молиться за своих врагов…вот и домолился. Голову разбили. Тоже красавчик был!
Она вытерла глаза запястьем, посмотрела куда-то в зал за мою спину, и еще тише сказала:
— Ты это…как тебя звать?
— Петр
— Ты, Петр…будт осторожнее. Тут знаешь, сколько говна среди курсантов? Друг перед другом выпендриваются, перед девчонками выкаблучиваются. А уж если ворка увидят…так и жди, что сейчас что-нибудь учудят. Тут многие с севера, опять же — родители офицеры, воевали с ворками. А ваше племя все эти дурацкие завывания слушает — не убий, не защищайся! Ну кроме лесных ворков, конечно. Так что ты сладкий пирожок для этих коршунов. Опять же — слишком красивый, девки на тебя смотреть будут. Берегись, парень!
— Спасибо, Анар! Учту! — искренне поблагодарил я, и подняв тяжелый поднос, пошел в зал. Уже в спину мне подавальщица вполголоса сказала:
— Не наешься — подходи, еще положу! Тут у нас кормят от пуза, а тебе надо поправляться, вон какой худенький!