Подъехав поближе, Ефим придержал коня, снял с плеча берданку. Теперь до Абакумова оставалось не более полсотни шагов, Ефим хорошо видел самодовольное черноусое лицо врага, взбитый на фуражку чуб. Сдерживая танцующего под ним коня, Абакумов стоял к Ефиму левым боком, и, вроде как почуяв опасность, он оглянулся на Ефима, когда тот уже приложился к берданке. Не в грудь и не в голову целил Ефим, а взял чуть пониже, под пояс.
«Чтоб не сразу подох ты, собака, а помучился не один день», — подумал он, нажимая на спуск.
Выпустив поводья, Абакумов схватился руками за живот и в тот момент, когда конь, почуяв свободу, рванулся с места в галоп, кулем свалился с седла, сажен тридцать протащился за конем по улице, увязнув ногой в стремени. Конный дружинник сорвал с плеча винтовку, но Ефим опередил его, выстрелил вторично, и пустил Саврасого наметом.
К лету 1919 года красные повстанцы восточного Забайкалья представляли уже внушительную силу. Сведенные теперь в полки и эскадроны, обосновались они в таежных поселках Богдатьской станицы, а влияние их распространилось на все села и станицы низовьев реки Аргуни, Урова и Газимура вплоть до Шилки.
Теперь уже и белое командование забеспокоилось не на шутку. Атаман 4-го военного отдела полковник Войцеховский срочно запросил у Семенова помощи.
«Мятежные шайки, руководимые большевиками, — писал полковник Семенову, — появились во множестве в низовых станицах вверенного мне отдела. Для подавления их потребуется не менее кавалерийской дивизии и полка пехоты, кроме станичных дружин и воинских частей, имеющихся в моем распоряжении…»
Очевидно, в штабе походного атамана Семенова поняли, что дело начинается серьезное, и просьбу полковника Войцехавского уважили. Во второй половине апреля на усиление Нерчинско-Заводского гарнизона были посланы из других отделов области 3-й, 5-й и 8-й казачьи полки, два батальона солдат 32-го пехотного полка, батальон юнкеров и дружины приононских и верх-аргунских станиц 2-го отдела.
Руководство боевыми действиями против красных в этом районе было поручено командиру 32-го пехотного полка полковнику Малахову. В его штабе и был разработан план окружения и ликвидации «мятежных шаек».
На военный совет, созванный Малаховым, кроме командиров воинских частей и старших офицеров были приглашены вахмистры и даже урядники — руководители станичных дружин. В числе последних были командир Красноярской дружины вахмистр Вагин и Больше-Зерентуевской — старший урядник Федор Сизов. Боевым казаком-батарейцем был Федор Сизов во время войны с Японией, лучшим наводчиком считал его командир батареи полковник Назаров, потому и вернулся Федор с войны кавалером трех георгиевских крестов и двух медалей.